Упорно молчу, хотя в душе – против.
Нехорошо это, конечно, стыдно, но по-иному уже не получается.
Кто-то обличит, понятно, в трусости.
Ну что ж, пусть будет так. Но как-то не хочется, знаете ли, под старость попасть в немилость к власти, а то и коротать свои оставшиеся деньки на нарах.
Но есть в этом моем молчании и другое...
Когда-то в перестройку пошел я сдуру на одну демонстрацию. Тогда таких протестных акций множество было. Ну и я не усидел – тоже ведь жаждал стремительных перемен.
Но до чего же некомфортно мне там было – среди этой несметной человеческой массы, надрывных криков, отвязных шутовских плакатов…
Да и сам я, поддавшись накалу толпы и, видимо, для подтверждения собственной удали, тоже каким-то чужим, фальшивым голосом выкрикнул: «Позор!!!».
Выкрикнул – и самому почему-то стыдно стало. Даже покраснел.
Понял, почувствовал, что не мое это – сливаться безлико с другими, громко орать, привлекать к себе внимание улицы…
С тех пор я на эти протесты – ни ногой.
То ли характер такой не общественный выдался, то ли система советская так приучила, чтобы против быть только в узком кругу, не заявлять об этом во всеуслышание. Протест должен быть все-таки именно твой – и ментально, и по формату, не пиара пресловутого ради…
А теперь и другие весомые доводы в пользу такого хитрого молчания на ум приходят.
Кому вообще эти твои заявы нужны?! – тоже мне знаменитость!.. Ты же не политик, не видный шоу-деятель, не магнат нефтегазовый, на них и то класть хотели, что уж твой хилый голосок вкупе даже с сотнями тысяч таких может изменить?!.. И за, и против – всё решается у нас только наверху...
А то ты не знаешь, чем все эти благие исторические протесты заканчиваются? Заболтанная перестройка, иллюзорный август 1991-го, грянувшая свобода воровать и обогащаться (прежде всего, для самих заводил)... Как-то не хочется после всего этого лезть в публично протестующие. Нет уж, с меня, пожалуй, хватит, лучше помолчу.
Да и народ наш, похоже, все эти протесты явно не уважает...
И все же отдаешь должное отчаянному мужеству тех, кто, вопреки всему, не смог замолчать со всеми удручающими для них последствиями...
Помнится, еще статья была такая у Льва Толстого «Не могу молчать». Но он-то всемирно известный человечище был, его голос набатом звучал, хотя еще неизвестно, чем бы его гневный протест сейчас для него закончился. А нам мелким гражданам-терпилам, думаю, простительно будет сказать уже по-другому: «Не могу не молчать!» Это как-то более резонно будет в нашем положении.
Так что сижу смирно и протестую в тряпочку.
