Воины конунга Готфрида Харальдсона, его брата Родульфа и ярла Гуннара в предрассветной тьме причалили к берегу и рассыпались по спящим улицам небольшого городка франков. Они врывались в дома, без жалости убивали всех, кто пытался сопротивляться и с наступлением дня начали отнимать всё, что представляло хоть какую-то ценность, а затем всю добычу сносили на берег.
Волны с шелестом подкатывали почти к самым ногам конунга Готфрида Харальдсона и ударяли в борт вытащенного на берег драккара. Остальные четыре стояли чуть дальше, и к каждому из них воины складывали награбленное. Конунг недовольно морщился, косясь на небольшие кучки добра, и, не выдержав, в сердцах проворчал:
– Стоило из-за этого жилы рвать…
– Или попрятали всё хорошо, или действительно земля обеднела, – отозвался ярл Гуннар.
– Конечно обеднела. Сколько её князь Рюрик потрошил! Сколько серебра и золота вывез!.. Ты посмотри, что в их церквях творится: ни золотых окладов икон, ни серебряных. Монахи там деревянные кресты в морды суют. Дожили…
– А могли и попрятать, – возразил ярл.
– Могли, – согласился Готфрид, – но попрятали крохи.
– Но и эти крохи не мешало бы отобрать, – отозвался Гуннар. – Мало осталось мест, где можно обогатиться.
– Обогатиться… – опять скривился конунг. – Знаешь, как мой отец Харальд Клак обогатился с Рюриком! Сказывали мне, что он несколько сундуков с сокровищами в разных местах закопал. Если бы мне удалось отыскать хоть бы один из них, то к моим ногам упала бы вся земля франков.
Готфрид замолчал и уставился своего брата Родульфа, за которым воины подгоняли толпу связанных пленников.
– Зачем ты приволок их сюда? – с неудовольствием спросил конунг. – На месте не мог их порубить?
– Погоди… Скучно чего-то, а так поразвлекаемся чуток, – немного развязно проговорил Родульф. – Давайте вспомним, как князь Рюрик из полона злато с серебром взыскивал, а за тех, кто выживет, выкуп потребуем, –повернувшись к воинам, крикнул: – Начинайте!
Из толпы пленных воины выволокли монаха, который с безумными глазами начал повторять:
– Свят, свят, свят…
Его за ноги подвесили на ближайших воротах. Под смех викингов он немного подёргался, а потом взмолился:
– Пощадите! У меня есть серебряная чаша.
Родульф горделиво посмотрел на брата, а затем кивнул одному из воинов:
– Ойвинд, сними его и сходи с ним за чашей. Давайте следующего!..
Воины выхватили плотного человека с окладистой бородой, но тот тряхнул плечами и закричал:
– Знаю тебя, ярл. С князем Рюриком ты появился в Новгороде, а потом князю Олегу служил. Жалеешь теперь небось, что ушёл от него? А то бы сейчас в злате купался да в парчу был бы закутан с головы до ног…
Гуннар нахмурился:
– О чём это он? Ну-ка, ну-ка давайте его сюда! – призывно махнул рукой воинам, затем уточнил у кричавшего: – Выходит, что ты из Новгорода? И как кличут тебя?
– Твердимиром…
– И как ты здесь оказался?
– По торговым делам я здесь.
– Ну и как?.. Удалось товар свой сбыть?
Твердимир исподлобья смотрел на ярла:
– А толку!.. Князю Олегу мечи хотел прикупить, да франкский король запретил их нам продавать. Только с десяток приобрёл, да больно дороговато они мне обошлись.
– Выходит, что осталось у тебя серебро, – увидев, как забегали глаза у купца, Гуннар еле сдержал усмешку. – А чего это князь Олег так разбогател в Новгороде? Откуда у него злато да парча?..
– Ушёл князь из Новгорода, в Киев ушёл… Теперь там княжит. Дружину себе набирает. Обещал триста гривен им платить в год. Кроме того выплаты обещал отдельно и Новгороду, и Ладоге, и Ростову, и Белоозеру и другим градам.
– Так откуда у князя такое богатство?
– Торговать оттуда удобно: хоть с болгарами, хоть с князем Моравии, Царь-град недалеко…
– А каков товар Царь-граду надобен?
– Мёд, воск, мех, рабы нарасхват...
– Рабы везде нарасхват, – раздражённо перебил ярл и повернулся к Родульфу. – Отдай его мне.
– Забирай, – равнодушно отмахнулся тот.
– Я отпускаю тебя, – опять повернулся Гуннар к купцу. – Возвращайся к себе в Новгород.
– Я один в ладье не справлюсь без спутников моих. Отпусти и их.
– Родульф...
– Ради князя Рюрика забирай и этих.
– Вальгард, – окликнул ярл одного из своих воинов, – проводи купца, чтобы кто-нибудь не обидел его ненароком.
Чем ближе подходил к ладье Твердимир, тем чаще он косился на сопровождающего, а потом вдруг схватился за живот и взмолился:
– Мне бы по нужде отлучиться…
– Пойдём, провожу… – скривился Вальгард.
Новгородец рысью забежал за ближайший валун, приспустил штаны и присел у россыпи камней. Он подождал, пока появится воин ярла Гуннара, и тотчас же громко испортил воздух.
– Тьфу, – презрительно сплюнул Вальгард в сторону голого зада купца и ушёл прочь.
Твердимир злорадно ощерился и, натянув штаны, начал разгребать кучу камней, пока не показался увесистый мешочек:
– Не бывать тому, чтобы гривны князя Олега чужому достались.
