Дуэль

                                                                       
На приёме у графини N поручик нажрался. А когда он с таким же пьяным князем Болонским начал играть на рояле в четыре ноги, их прогнали. Как оказался дома, не помнил. Среди ночи разлепил глаза и подумал: «Лучше бы я вчера застрелился». Напрасно он так подумал. Как  накаркал.
Рядом на полу, свернувшись калачиком, спал князь. В углу валялись сапоги Болонского, и около них подозрительно вертелся кот хозяина.
Князь тоже проснулся и, мало чего соображая, вскочил, обулся и куда-то убежал. Утром он вернулся, весь кипя от гнева.
- Твой мерзкий кот нассал в мои сапоги. И графиня N прогнала меня со словами: «Князь, от вас несёт кошатиной». Такого позора я не переживу. Требую сатисфакции. Немедленно!
- Сатисфакции у кого? У кота?
- У тебя, кретин! Твой кот, ты за него и ответишь. Ищи секунданта и через два часа жду тебя в парке.
Секундант поручика корнет Оболденский всю дорогу к месту дуэли ворчал:
- Откажись, извинись. Куда  прёшься! Ты же еле на ногах стоишь. Ещё перед выходом, дурак, опохмелился. Ты и трезвый-то стрелять не умел. Помню, пообещал мужику быка завалить. Решил его застрелить. Так с пяти метров промахнулся. А этот князь! Он же мясник. Каждый месяц кого-нибудь на дуэли стреляет. Кстати, твоего, суку, кота, если тебя убьют, я буду пытать и придам страшной смерти. О! Его надо распять.
- Он не сука, а кобель. Тьфу! Короче, не знаю, как называют их у котов. Но, он – он.
Поручик шёл напролом, спотыкаясь обо всё подряд. Кое-как встал к барьеру и, не задумываясь и, не целясь, бахнул из пистолета. Пуля попала князю прямо в глаз.
Когда вернулись домой и сели пить, Оболденский не переставал восхищаться. Надо же! Видимо, на дуэли надо ходить по-пьяне.
Тут появился кот:
- Мяу!
- Что, «Мяу»? Из-за тебя я сегодня чуть не погиб. Радуйся, дурак. Я тебе жизнь спас! А то, Оболденский тебя бы распял.
Утром с ужасом обнаружили, что кот нагадил в сапоги самому поручику.
- Ах, ты ж, скотина! Этого я тебе не прощу. Будет тебе самая суровая кара, - подумал, подумал. - Я тебя кастрирую. 
У корнета Оболденского аж челюсть отвисла:
- Ну, ты и садист! – изумился он изощрённостью друга. – Да,  как же с этим жить можно? Лучше бы я его распял.