Со временем горланы заметили, что дракон не всегда был так свиреп и кровожаден. По четным годам он вообще почти не появлялся. А если его и видели иногда, то он никого не трогал, а только пугал. А вот по нечетным годам, то есть через год, он летал как безумный. Дрожала земля, все полыхало огнем, а он ревел и крушил все на своем пути. Тогда только пещеры и спасали горланов от ярости дракона. А он, утолив свою ярость разрушением и разбоем, шел потом к высокой скале, ко-торую горланы назвали скалой дракона. Там он хватался передними лапами за голову и так сильно ее сжимал, что, казалось, она треснет как спелый арбуз, отчего слезы лились ручьями, а он рычал еще громче. Дракон ревел и метался, а вверх летели обломки скал и деревьев. Тогда пыль столбом поднималась так высоко в небо, что даже солнечные лучи, не всегда могли прорваться на землю.
Горланы же молча и со страхом следили за буйством дракона из дальних пещер. Но вот дракон начинал уменьшаться в размерах. Он все так же держался лапами за голову и дико ревел, но уменьшался, уменьшался и, наконец, становился ростом с рослого горлана. Тогда горланы выскакивали из укрытий и с дубинками набрасывались на дракончика. Да, это был уже не тот страшный дракон, а беззащитный дракончик. Его избивали дубинками, забрасывали камнями, а он, уворачиваясь от ударов, с ревом бегал по камням и выплевывал свои зубы, которые сыпались из его пасти, как семечки. А его колотили, кто, как мог, вымещая свои обиды.
Когда у дракончика полностью выпадали все зубы, он убегал к своей скале и снова принимал свои прежние, громадные и страшные размеры. Но он уже не рычал и не колотился хвостом о скалы. Он только медленно шевелил беззубой пастью и лапами чесал свои ушибы. Затем он вялой походкой уходил, чтобы снова вернуться сюда через год. А горланы сразу же кидались искать места, где упали выпавшие зубы дракона. Потому что там, где падал зуб дракона, через несколько месяцев вырастал клубенек, в котором было 10, а иногда и 15 зубчиков. Они их собирали и несли в дальние города, где продавали местным аптекарям, которые делали из них разные лекарства от всяких болезней. А за деньги, вырученные от продажи, горланы покупали себе еду и одежду. Так они и жили.
Но однажды все произошло совсем не так.
Как обычно, дракон пришел к своей скале. Но он был спокоен и даже с интересом разглядывал все вокруг. Горланы, затаившись, наблюдали за ним. И вот, когда по их расчетам дракон должен был уже превращаться в дракончика, они выскочили из своих укрытий с дубинками в руках. Но или горланы год перепутали, или по какой-то другой причине, но никаких превращений так и не произошло. А когда дракон увидел горланов, он заревел от ярости и кинулся их ловить. Некоторых он просто растоптал своими когтистыми лапами. Но, в основном, он их ловил и опутывал сетью, которая случайно зацепилась за его хвост, когда плыл морем.
Дракон иногда поднимал эту сетку, как авоську, из которой торчали руки и ноги пойманных горланов, а затем тряс ею в воздухе и страшно рычал. Но вдруг он заметил, что среди скал на валуне сидит один горлан, который молча, смотрел на этот разбой, даже не пытаясь, куда-то убегать. Дракон озадачено остановился. А за-тем подошел, взял его когтистой лапой и поставил к себе на ладонь.
– А почему ты от меня не бежишь? Тебе что не страшно? – прорычал дракон.
– Страшно! Только, куда бежать и зачем? Ведь ты все равно догонишь и пой-маешь. А до пещер далеко.
– Да-а! Я вас всех переловлю и …утоплю в море, – заревел дракон, размахивая сеткой с горланами.
– А за что ты их утопишь?
– Как! И ты еще спрашиваешь! А кто меня дубинкой колотил и гонял, как горного козла, по скалам? Кто в меня камнями кидался так, что я потом месяц с синяками ходил?
– А кто сети наши рвал? Кто лодки в море топил и хижины жег? Кто нас в пещеры загнал? И ты хочешь, чтобы тебя еще и любили? Да ненавижу я тебя! И все тебя ненавидят! Понял?
– Что? Да я тебя раздавлю, как козявку! На кого ты голос поднял, мошка!
– А не боюсь я тебя! Дави! Только как ты к нам относишься, так и мы к тебе будем относиться. Ну! Давай! Не тяни, убийца!
– Ха–ха! А ты смелый! Ты мне нравишься. Я, пожалуй, тебя отпущу. Иди! Иди домой!
– А зачем мне твоя свобода? Что я скажу в деревне? Что ты всех убил, а меня отпустил? За что? За предательство? Ведь мне никто не поверит, что бы я ни говорил. Нет! Убей меня или утопи со всеми.
– Да ты что! Я пойду с тобой и все им объясню.
– Ха–ха–ха! Пойдешь! Да кто тебя слушать будет! Ведь все по пещерам разбегутся и спрячутся. Так что некому будет тебя слушать.
– А что же мне делать с тобой? Ведь я же пообещал тебя освободить.
– А ты или кинь меня в сетку, или отпусти всех.
– Как отпустить? Ведь они меня так больно колотили дубинками, когда я был маленьким. И камни еще в меня кидали! И после этого отпустить? Да?
– А почему ты превращаешься иногда в дракончика и почему ты перед этим бываешь такой злой?
– Ага! Тебе бы так! Знаешь, как у меня зубы тогда болят? И не один или два, а все сразу. Да ты вообще знаешь, что такое зубная боль? Когда челюсти трещат, а голова просто разрывается от этой боли. И я кидаюсь, то на дно морское, то на скалы лезу. И все равно все болит! Да я готов тогда все разбить, раздавить или утопить!
– И что? Все это происходит каждый раз через год?
– Да-а-а! И я ничего не могу с собой поделать.
– А почему?
– А потому! Потому, что меня так заколдовал злой волшебник. У меня, конечно, потом зубы снова вырастают. Но каково терпеть эту зубную боль, эти пре-вращения в дракончика и ваши дубинки. Но и это еще не все. После всего этого я должен приходить к своему мучителю и, естественно, с плохим настроением. А он только улыбается. Ему приятно, когда кому-то плохо. Есть такие волшебники!
– Ну, мы ж не знали этого, когда тебя колотили! А вообще-то ты такой большой и сильный и терпишь его издевательства. Прихлопни его и все тут. Вон, какие лапы у тебя громадные! А когти! Ужас, какой-то!
– Ага! Прихлопни. Да он в десять раз больше меня! Он такой, как вон та гора. Правда, хоть и большой он, но грязный – грязный.
– Грязный? Это почему же он такая замазура? А еще волшебник!
– Да он вот уже тысячу лет как не умывается и руки не моет. А про ноги лучше и не говорить. А воды он как боится! Даже, притронуться к ней не хочет. Он так зарос грязью, что на нем стали расти кусты и деревья.
– А чего же он воды так боится?
– А все потому, что за какое-то зло его другой волшебник заколдовал так, что если он увидит свое отражение хоть на миг, хоть только одним глазом, то сразу превратится в камень. То есть, просто окаменеет. Вот и боится он умываться, чтоб не увидеть свое отражение.
– А если я тебе помогу от него избавиться, ты отпустишь нас?
– Да я, да я, да я что хочешь, для вас сделаю!
– Хорошо! Положи сетку на землю. Они не убегут. Я скоро приду. Жди! – сказал горлан и побежал. Через час он вернулся с большим зеркалом в руках.
– Вот тебе волшебное стекло. Смотри, не разбей его! – сказал он дракону.
– А зачем оно мне?
– А вот зачем! – и он подлез к уху дракона и нашептал ему что-то. Тот сначала улыбался, потом закивал головой, а потом взял зеркало и хотел, было, бежать, но находчивый и смелый горлан остановил его.
– Постой! А как же они? – и он показал на сетку с пленниками.
– Ах! Да! Извини! Я совсем о них забыл, – и дракон бережно развязал и рас-путал сетку, освобождая всех.
– Ура! Мы спасены, мы на свободе! – закричали все.
И под эти веселые крики горланов дракон взлетел вверх, бережно сжимая передними лапами волшебное стекло. Он полетел за своей свободой.
Когда дракон прилетел к своему мучителю, то тот вначале не обратил на него внимания. Но потом он увидел, что дракончик держит в руках, что-то блестящее, водит им из стороны в сторону и хохочет. Такого он не мог стерпеть. Чтоб в его присутствии да кто-то еще смеялся!
– Что ты делаешь, дракончик? – прорычал он.
– Как что? Зайчики пускаю!
– Какие зайчики? Где зайчики? Ты что с ума сошел?
– Да нет! Вот видишь у меня волшебное стекло. Оно и посылает зайчики. Видишь, вон гора. Смотри, как по нему светлое пятнышко бегает. Это мой зайчик. А вот он на дерево полез, а теперь по скале ползет. Ах, ты какой ловкий! Во! Опять спрятался. Наверно тебя увидел и испугался. Ха–ха–ха-ха! Ой! Не могу! Ха–ха–ха–ха! – хохотал дракончик.
– Дай мне свое стекло! Я тоже хочу пускать зайчиков. Ну, хоть один раз! Ну, дай! Я отдам!
– Ага! Отдашь! Ты, когда свое слово держал? Говорил, что расколдуешь. А вот уже 200 лет прошло, как обещал. И что?
– Отдай, говорю, а то хуже будет!
– Ой! Смотри, зайчик по мне побежал! Ой! На меня смотрит! Ах, ты какой непослушный, не убегай от меня далеко.
– Смотри, не отдашь, то я тебя.
– Да на! Забери, жадина–говядина! Все себе берешь и берешь! Думаешь раз большой, так тебе все можно. Забирай! – и дракончик отдал волшебное стекло своему мучителю.
Злой волшебник выхватил волшебное стекло и стал пускать им в разные стороны зайчики. Он даже улыбаться стал и потихоньку хихикать. От чего рядом скалы тряслись и трескались. А кое-где в горах даже камнепад начался от этого смеха.
– А ты попробуй, чтоб зайчик по тебе бегал. Нет! У тебя не получится, как получилось у меня, – сказал дракон.
– Что? Не получится? Да вот смотри! – и зайчики побежали по ногам и туловищу волшебника.
– А ты
