Мой трёхлетний внук Дима, он же Буся, – это объект внимания везде: дома, на улице, в школе, куда он провожает с мамой брата-первоклассника. Там, где появляется наше очаровательное сокровище, оно, как магнит, притягивает и вызывает невольную улыбку.
Не только внешне. Хотя необычный разрез больших глаз василькового цвета, сложенные бантиком губки, с лёгкой грустинкой в уголках, щёчки, за которые хочется слегка ущипнуть – это полдела. Самое интересное – впереди. Буся открывает ротик-бантик и повествует о своём житье-бытье. Он описывает событие, которое приключилось с ним пять минут назад, примерно так:
– Когда я был маленький, мы с бабушкой ехали в лифте на первый этаж. Вдруг погас свет. Бабушка нажала на жёлтый колокольчик, погладила меня по головке и сказала, что всё будет хорошо. Я не плакал, и свет включился.
Это мы только что с ним спустились на лифте.
Слушатели ахают, восхищаются его мужеством, а Буся вдохновенно продолжает:
– Когда я был маленький и играл в Майнкрафт, там был Нубик, и я ему говорю:
– Я – профессионал Жэка, и так далее…
Эта галиматья тут же вызывает уважение у сверстников старшего брата Владика, все обожают игровую приставку, именуя её «плойкой», и все эти майнкрафты и порталы бурно обсуждаются с трёхлетним Бусей. В итоге, пацаны признают, что «малой» – в теме!
Дима часто по вечерам вместе с мамой провожает Влада на таэквондо. Пока он во дворе школы ждёт своего брата, самое большое счастье для него – это старый полосатый школьный кот. На представление собираются родители и дети. Бусинка присаживается на корточки и, заглядывая в глаза кошаку, нежным вкрадчивым голоском вещает:
– Ой, дружочек мой, кисонька, какой же ты хоро-оший, какой мя-ягонький!
Погладив осторожно лапы, спрашивает:
– А где твои реснички? У тебя их нет, потому что ты плохо умываешься? Где твои большие глазки, открой!
Тут звучит настойчивая мамина просьба отойти от бродячего кота. Не тут-то было!
– Мама, мой дружочек хочет спать, покачай его!
А та отбивается от напористого малыша, так как к уличным животным не питает ни малейшей симпатии.
Все уже хохочут, бесплатный спектакль длится минут десять. Буся, увидев атмосферу всеобщего внимания и веселья, подпрыгивает, делает пируэт и тоже смеётся, сражая наповал совершенно очаровательной улыбкой и басовитым смешком.
Мы приезжаем к ним примерно через два дня на третий. Открываем входную дверь. Малыши уже ждут, каждый на своей позиции.
Димочка в дверях, напротив, с неизменным трактором в руках:
– Батюшки ты мои! – по-стариковски всплеснув ручками, восклицает он. На его личике расцветает улыбка, которая способна растопить любое сердце.
Невольно забываешь обо всём, это милое существо завладевает тобой и властвует безраздельно.
– Как дела, Димуся?
– Когда я был маленький, я ходил с Владиком в школу.
– Да? Ты видел учительницу Анну Валерьевну?
– Да, конЕчно, – отвечает наш Буся, при этом слово «да» не говорится, а поётся, слово «конЕчно» звучит тоже нараспев, второй слог, особенно, голос за это время меняет интонации, от высоких нот до басовитых, как у артиста на сцене театра.
Дедушка часто обращается к сыну, отцу наших внуков, называя его, шутя, «товарищ». Как-то проходим с Бусинкой мимо деда. Внук неожиданно сказал, не глядя в его сторону и показывая небрежно пальчиком:
– А это товарищ.
Дедушка от неожиданности чуть инструмент не выронил.
Собираемся домой.
– Ба-абушка, не уходи-и, – жалобная интонация нараспев, моё сердце уходит куда-то вниз. Понимая, что ситуацию не изменить, Димушка сидит и смотрит в одну точку, постукивая трактором по подлокотнику.
– Дим Димыч! – не откликается. Зовём снова:
– Ты чего молчишь? Пока, до встречи…
В ответ:
– Я завис…
Говорят, внуки делают нас детьми.
И что они – вторая жизнь бабушек и дедушек.
Мы греемся в их детских ладошках, мы оживаем под их доверчивыми взглядами.
Наши внуки – лучшее, что есть на свете.
Спасибо, Лиличка!