Посреди знойного лета

И жили они далеко-далеко друг от друга, хотя…
Порой мы не знаем, кто живет в соседнем подъезде, а уж про целый дом - что и говорить.
Утром спешим на работу, вечером – опускаем шторы, да и разве нам есть дело, разве есть время до кого-то, кто рядом, на расстоянии протянутой руки?
Спешащий век, и одинокие сердца…
Вот так: жил Он и жила Она.
Жили-жили, и однажды…
Да-да, именно так: однажды. И что-то происходит, и мы поражаемся: откуда? Почему?
Почему именно сегодня, а не завтра и не вчера?
Что-то неожиданное, и часто мы не готовы к этому, и наш разум расчетливый разум отвергает, и душа замирает, а потом…привыкает не верить в чудо.
И вот так и они: жили, жили.
Как они жили? Как обычно: каждый со своими радостями, огорчениями, поражениями и победами, потерями и приобретениями, случайностями и закономерностями, своей надеждой на счастье, не пересекаясь…
Но каждый день Он делал шаг вперед, и Она маленький шажок, и каждый день их приближал к их встрече.
И вдруг…
Вы думаете, они «вдруг» встретились? Нет, как раз встретились они совсем обычно, ничего примечательного, и вполне закономерно, ведь они шли к ней.
И они встретились – такие разные, такие непохожие, с такими разными судьбами.
И никто из них не удивился этой встрече, как будто произошло то, что не могло не произойти.
Чудеса пошли потом, но я совсем не о них, ведь кому интересно чудо, которое происходит у другого?
Разве мы умеем радоваться чужой радости? Просто так?
Хотя…порой и получается, но все равно примешивается капелька горечи: а ведь такое могло быть и со мной, а не случилось…
И что было? Пылкая страсть? Отнюдь…
Но каждый из них осознал однажды, что между ними есть ниточка – тонкая, невидимая и неощущаемая ничем. Никем, кроме них. Порой она натягивалась и звенела, как множество хрустальных колокольчиков, а порой сжималась, как пружина-доводчик на входных дверях. Может, кто-то первый и сказал об этой ниточке, но разве это важно – кто?
Но та ниточка держала между ними связь, чтобы не случалось: ссоры, размолвки, длительное молчание…
Но однажды…
…было обычное летнее утро, грозящее перейти в знойный изматывающий день. Она проснулась, привычно потянулась, и вдруг произнесла совершенно отчетливо: «Я тебя люблю».
Кому? Никого рядом не было, лишь легкий ветерок тронул шторы из приоткрытого окна.
Что за чушь? Никогда таких слов она не говорила, хотя приходилось их, конечно, слышать, но…
Сама же она избегала их, считала слишком банальными, набившими оскомину и – потерявшими свой первоначальный смысл.
А потом закружили, отвлекли её повседневные дела, и она даже не вспомнила о той, случайно вырвавшейся несуразной фразе.
Но вечером, возвращаясь домой по пустынной алее сквера, она опять произнесла: «Я тебя люблю».
Кому? Опять ветру, что-то нашептывающему листьям ближайшего кустарника?
Или – зною, что так вымотал за день, что вечерняя прохлада не ощущалась?
Кому? Ведь никого не было, никто не слышал её. А к чему говорить в духоту уходящего дня?
Я тебя люблю?
Пожав плечами, Она снова забыла об этой нелепице, но завтра все повторилось вновь: стоило ей остаться одной, как все та, же фраза «Я тебя люблю» произносилась ею.
И опять – никому, и опять – без ответа.
Странности-несуразности, глупости, да просто смешно!
Но каждый день,  вновь и вновь, она произносила ту фразу, и это было помимо её желания, неосознанно, как будто это получала право голоса её душа.
Я тебя люблю…
Я тебя люблю?
Я тебя люблю!!!
А что же тот, кому были адресованы слова? Слышал? Конечно же, нет!
Только иногда, вдруг, ему хотелось улыбнуться, и тогда Он прятал эту всегда некстати появляющуюся улыбку.
А Она продолжала говорить «Я тебе люблю!» палящему солнцу, проливному дождю, обжигающему ветру, пожухлой траве…
Каждый день повторяя, стоило лишь ей остаться одной, и тогда вслух звучали слова её души, которую она уже не могла заставить замолчать.  Да и надо ли?
Ну и пусть он не слышит, ну и пусть не отвечает, да разве это главное?
Ведь она произносит эту фразу совсем не для того, чтобы услышать подобное в ответ.
Разве это – купля-продажа? Принцип ты - мне, я – тебе?
И она продолжала повторять это каждый день, стоило только её вырваться из цепких объятий повседневных забот и проблем.
Я тебя люблю!
Я тебя люблю?
Я тебя люблю!!!
А не слышал её, и даже не подозревал…
Вот только иногда ему стало казаться, что озорной солнечный зайчик поселился у него в груди, и иногда – шалил, и согревал его застывшую душу посреди знойного лета. И тогда Он ощущал потребность улыбнуться, и тогда вновь он прятал улыбку, научившись улыбаться внутри…
Долго ли это продолжалось? Целое лето, когда солнце немилосердно жгло, целое лето, когда, казалось, было совершенно не то таких наивных фраз.
Но однажды…
Опять однажды? Конечно, раз что-то происходит, значит – однажды…
Так вот, однажды она не произнесла этой фразы.
Почему? А разве это важно? То ли дела не выпустили из своих цепких рук, либо еще что, но…
Только он вдруг почувствовал, что ему чего-то не хватает. Чего?
Дуновения ветерка? Ласковой прохлады?
И целый день Он был не свой, и целый день что-то в груди сжимало его сердце, и становилось труднее дышать…
Что было потом?
А потом было утро, и она снова произнесла «Я тебя люблю».
И ему вновь захотело улыбнуться, и снова Он улыбнулся.
Никому. Просто так…