Семейный разговор

Ноябрь уже в зените. Длинный, тусклый, нудный.  И хочется перемен. Ничего нет отвратительней межсезонья, когда одно ещё не кончилось, а другое уже начинается. Дождь со снегом. Что может быть отвратительней? И сыро, и холодно одновременно. А под ногами какое-то месиво, когда идти так трудно, что хочется, как в детстве, упасть прямо в лужу и бить по ней руками и ногами. Чтобы брызги в разные стороны. И пусть всем плохо будет, не только мне!..
А вечером, когда не совсем ещё поздно, но совсем темно, окна в домах рано загораются каким-то похожим на топлёный жир светом. И лица людей, ужинающих при этом свете, кажутся уставшими, злыми и издёрганными, будто и лета, недавнего совсем ещё, не было…

- Ладно. Давай говорить спокойно. Ты можешь мне внятно сказать, почему ты решил уйти?
- Я уже говорил тебе и в сто первый раз повторяю: я больше тебя не люблю!..
- Ну, допустим. Но это не аргумент. Мы же взрослые люди. Какая любовь после десяти лет супружества? Все так живут.
- А я не могу. Пытался, но не могу больше. Мне страшно становится каждый вечер перед тем, как лечь в постель: а вдруг придётся исполнить свой «супружеский долг». А я физически не смогу этого сделать, потому что  не чувствую к тебе никакого влечения.
- Хорошо, давай обратимся к врачу. Возможно, от сидячей работы у тебя начались какие-нибудь дисфункции в половой сфере. У многих современных мужчин так бывает.
- Послушай, дорогая! Мне стыдно говорить тебе об этом, но ты вынуждаешь меня признаться. У меня есть другая женщина. Уже два года. С нею никакой «дисфункции» не случается…
- Будем считать, что ты этого не говорил, а я ничего не слышала. Ты взрослый человек, а потому волен поступать так, как считаешь нужным.
- И всё? Тебя даже не оскорбило то, что я тебе изменяю? Постоянно?..
- Даже если бы ты сказал, что изменяешь мне с мужчиной, например, это я бы тоже приняла столь же спокойно. Не скрою, мне это доставляет… некоторый дискомфорт, но – не более.
- Тогда я тем более не понимаю, с какой целью ты хочешь сохранить наш брак! Если тебя не … смущают мои измены, то, стало быть, ты тоже ко мне ничего уже не испытываешь. Тогда – зачем? Зачем нужна эта видимость отношений?
- Я, возможно, удивлю тебя ещё больше, если скажу, что я никогда к тебе ничего не испытывала. ..
- Даже тогда, когда мы решили пожениться?..
- Разумеется. Даже тогда. Тогда – более, чем сейчас. За эти годы  я к тебе, по крайней мере, хоть привыкла.
- Тогда… зачем нужен был весь этот спектакль, который мы называли «семейной жизнью»?..
- Зачем? Я тебе сейчас отвечу: зачем. Но для начала хочу сказать вот что. Ты говоришь, что два года уже спишь с другой? Так вот знай: я все эти десять лет, что мы живём вместе, сплю с другим. И его я люблю по-настоящему. Любила тогда и теперь люблю!..
- В таком случае, зачем же ты замуж вышла не за него, а за меня? Может, пора всё исправить?
- О, мой дорогой! Если бы это было так же просто и примитивно, как в твоём романе с этой идиоткой Леночкой!..
- Что? Ты даже знаешь, что Лена моя любовница?!.
- А ты, очевидно, думал, что я сделала её «своею лучшей подругой», ценя «высокие качества её души»? Как бы не так! Ведь она же плоская в каждом своём поступке и суждении, как … камбала. От этой пошлой рыбы её отличает только то, что глаза у неё (но это – пока!) не вылезли на одну сторону. Мне просто нужно было знать, что у тебя всё в порядке, что ты целиком и полностью поглощён предметом своей «страсти нежной, которую воспел Назон». Кстати, ты помнишь, что этот почтенный римлянин плохо кончил?..
- Подожди, объясни мне, всё же, почему замуж ты вышла за меня? А он, ну, твой тайный обожатель… Я его знаю?..
- …
- … молчишь? Тогда я опять спрошу… Так вот, почему же он на тебе не женился?
- Потому что… у него есть… определённые  обязательства… перед близкими людьми…
- Но мне-то что за дело до его… и, стало быть, твоих проблем?!. Почему я должен жертвовать своею жизнью, чтобы вам (почему-то там!) было удобно?..
- Потому что… Потому, что я никогда тебя ни о чём не просила. А вот сейчас, честно глядя тебе в глаза, говорю: пожалуйста, останься, не разрушай мою жизнь… Если не во имя меня, то, хотя бы, во имя нашего сына…
- Нашего? Я теперь не совсем уверен, что «наш сын» - и мой тоже.
- … Да, ты прав… Наш сын - … твой брат…

… И как же жить завтра? Как, если обещают, что сегодняшняя снежно-водянистая каша под ногами
станет гололедицей  за ночь. И лёд будет острым. Таким, что можно, наверное, даже порезаться. А жить нужно. И идти нужно. Куда вот только?..