РУКОПИСЬ

     Александр Кузьмич шел домой на улицу Халтурина (теперешняя Миллионная) по Дворцовой Площади. Настроение у него было хуже некуда, сегодня он получил из редакции рукопись статьи о себе, и нашел в ней множество неточностей. Статью написал Валентин Семенович, хороший автор, но то, что он не проверил данные, злило Александра Кузьмича.

     «Как можно так небрежно работать с материалом, перепутать дату, неправильно обозначить место, сделать ошибку в имени летчика экипажа?» - думал он, и раздражение его росло. С Невы дул пронизывающий ледяной ветер, и, несмотря на яркое солнце, на праздничное сияние Дворцовой Площади, присутствие весны никак не ощущалось в его сердце.

     Александр Кузьмич был человеком известным в Ленинграде, Героем Советского Союза, писателем и преподавателем в институте. Он был счастливо женат, жена его, красавица Зинаида, похожая на героинь кинематографа тех лет, обладала помимо других достоинств, врожденными качествами дипломата, и настроение мужа угадывала уже по его шагам на лестнице. Она открыла ему дверь с улыбкой, как всегда, безупречно одетая и причесанная, в белоснежном кружевном фартуке; из кухни пахло свежими пирогами. Заметив дурное настроение мужа, она прежде всего поставила перед ним тарелку борща, горячие пироги и запотевшую рюмочку с ледяной водкой. Она никогда не задавала вопросов, так как знала, что после обеда он сам ей все расскажет. Так случилось и в этот раз.

      - Зинушка, вот… сегодня статью получил, Валентин Семеныч этот…

      - Наконец-то! Ну и как она, Сашенька?, - заволновалась Зиночка.

      - Да нехороша она! И даже вовсе нехороша! Вот иди сюда, посмотри, сколько я поправок сделал! И это только с первого чтения! Почему этот Валентин не дает себе труда даже ознакомиться с материалом? Вот позвоню в редакцию, устрою ему разгон! Надоело, честное слово!, - кипятился Александр Кузьмич.

       Характер у него был очень суровый, он быстро впадал в гнев - это знали и дети, Ирочка и Витя, и соседи, и коллеги по работе. Зиночка привыкла к этим перепадам и нисколько их не боялась.

       - Знаешь, Сашенька, ты ложись пока , отдохни, я уже и постелила тебе, а я быстренько сама посмотрю, может еще что поправлю, хорошо?

        Отправив мужа спать, она пробежала статью глазами, взяла карандаш, написала что-то на полях, что-то внесла в текст, что-то поправила, дописала пару абзацев и пошла к телефону.

       - Валентин Семенович? Это Зинаида Федоровна, жена Александра Кузьмича. По поводу вашего материала - статья великолепная, но вы тут несколько ошибочек допустили, я все исправила. Было бы так чудесно, если бы вы даты проверили и правки внесли. Я сейчас к вам свою дочку пришлю, она рукопись принесет, вы быстренько перепечатаете, и все будет хорошо. Договорились? Диктуйте адрес. Халтурина? Так мы соседи с вами, на одной улице живем! Вот как замечательно! А дом? Квартира? Все, сейчас дочка прибежит. Ирина ее зовут.

        Ирочка сидела в своей комнате и писала конспект по неорганической химии, она была студенткой четвертого курса Ленинградского Университета, училась всю жизнь на отлично, занималась музыкой, гимнастикой, ходила на лекции в Русский музей и в Эрмитаж, была очень красива и хорошо воспитана. Получив от мамы задание отнести рукопись журналисту, она даже обрадовалась возможности прогуляться по весенним улицам, и выпорхнула из дома. Через полчаса она уже поднималась по крутой старинной лестнице парадной, пахнущей кошками, в квартиру корреспондента Валентина Семеновича, который уже поставил крест на своей карьере, потому что гневить Александра Кузьмича было все равно как подписать себе заявление об увольнении.

        Дверь открыл симпатичный парень, уставился на нее и замер.

       - Здравствуйте, я в Валентину Семеновичу, принесла рукопись от папы, - улыбнулась Ирочка голливудской улыбкой.

       - Вы - Ира? А я -Эдик, – они неловко пожали друг другу руки – Проходите, пожалуйста. Папа, тебе рукопись принесли,- крикнул он в глубину коммуналки.

        Валентин Семенович, соблюдя все необходимые приличия, проводил гостью в гостиную, и велел Эдику подать чаю, сам же ушел в кухню и, нервничая, занялся статьей. «Эх, жена в санатории, жаль, поухаживала бы за гостьей», подумал репортер.

Эдик краснел и стеснялся, а Ирочка, наоборот, чувствовала себя прекрасно. На стене висело несколько пейзажей, портретов и рисунков грифелем.

      - Как красиво! – искренне восхитилась Ирочка, -Чье это?

       - Да это вот я… когда есть время свободное… - смутился Эдик.

Они обсудили новую выставку, последний спектакль БДТ, он рассказывал о своей учебе в военном училище, о том, как ездил в Среднюю Азию, а она ему – смешные и забавные истории из студенческой жизни ЛГУ. Когда рукопись была закончена, Ирочка засобиралась домой. Эдик попросил ее проводить, что скрывать, она его поразила. Не сговариваясь, они пошли не в сторону ее дома, а на Невский, в кафе Север. Было абсолютное ощущение, что они знакомы всю жизнь, им нравились одни и те же поэты, писатели, художники, композиторы; они даже начинали разговор одной и той же фразой. После кафе они долго бродили по улицам, а подойдя к Ирочкиному подъезду, одновременно сказали: «А пойдем завтра в музей?»- и оба рассмеялись. Светили бледные фонари, и весь город превратился в волшебные декорации.

      - Ира, у тебя совесть есть?, - с порога набросилась на нее мама шепотом, чтобы не слышал отец– Ты на часы смотрела? Ты почему не позвонила? Я с ума тут схожу! Вот скажу отцу, он тебе задаст!

       - Мамулечка, прости меня, я совсем про время забыла, сын Валентина Семеновича Эдик пошел меня проводить, и мы заболтались. А вот и рукопись, кстати., - Ирочка чмокнула маму и проскользнула в комнату. Она потом долго стояла у окна и улыбалась, вспоминая Эдика, который в это же самое время тоже смотрел в окно, курил, и думал о ней. Было странно, что, живя на одной улице, они никогда не виделись раньше. Впрочем, Эдик редко бывал дома, и послезавтра ему снова нужно было ехать на сборы, на полгода.

        Александр Кузьмич долго читал статью, пытался найти в ней неточности, и, к счастью, не находил.

         - Ну, Зинуша, ты волшебница у меня, я-то уж завтра хотел в редакции другого автора просить, спасла ты Валентина-то – довольно улыбался он, - Вообще, Валентин Семенович хороший журналист, войну прошел, в Германии они потом жили. Да и мужик отличный, надо нам собраться как-то, они тут недалеко живут где-то, по-моему.

         - Да что ты, Сашенька, там и правок-то было на пару часов, - отозвалась Зиночка, отпаривая его костюм,- а живут они на нашей улице, представляешь, я Иришку послала, они потом с его сыном гуляли, я даже отругала ее, что поздно пришла.

        Рано утром Ира с Эдиком встретились около дома, и, как будто зная друг друга сто лет, взялись за руки и побежали по музеям.

        В ресторане, куда Эдик пригласил ее пообедать, она сказала:

        - У меня сюрприз. Билеты в филармонию на органный вечер, представляешь, играет Гарри Гродберг. Папе на работе дали, хотела с подружкой пойти, но решила с тобой. Ты рад? – Эдик был счастлив. Пока несли кофе, он попросил подождать его пятнадцать минут, и куда-то ненадолго убежал. После филармонии они снова долго гуляли по городу, дурачились, он читал ей свои стихи.

        Потом он протянул ей коробку:

       - Открой. Это тебе.

        Ирочка открыла и обомлела – внутри лежал красивейший золотой браслет с сапфирами.

      - Эдик, я не возьму это, спасибо, конечно, с чего это вдруг? - нахмурилась она.

       - Я завтра уезжаю на Урал, надолго, поэтому времени у меня нет. Я хочу попросить тебя стать моей женой.

       - Ты удивишься, а я согласна, - рассмеялась Ирочка счастливо.

        Она пришла домой, мама укоризненно посмотрела на нее и молча прошла в кухню. Ирочка побежала за ней, обняла ее, закружила и прошептала в ушко:

        - Мамуль, а я за Эдика замуж выйду!

        - Что??!! Саша! Александр Кузьмич, быстро иди сюда!, - закричала Зинаида Федоровна, - как это - замуж? Ты и не знаешь его совсем.

        - Ну что я хочу сказать, все это конечно, скоропалительно, но Ира взрослая, пусть сама решает, я не против, неожиданно поддержал ее папа.

Рукопись Валентина Семеновича была одобрена, и статья напечатана и переиздана во многих изданиях, в основном в военных журналах. Позже Валентин Семенович издал книгу и своих рассказов…

        Потом Ирочка с Эдиком полгода писали друг другу письма. В письмах присутствовали выражения «держи хвост морковкой», «профессор был такой осел», «если я не сдам органику, я отравлюсь», «если бы ты видела красоты Урала, ты осталась бы тут навсегда!», «когда я думаю о тебе, то знаю, ближе человека у меня нет»…

        А когда Эдик вернулся, они поженились во Дворце бракосочетаний на Краснофлотской набережной, куда Ирочка пошла подавать заявление с Валентином Семеновичем по доверенности. Девушки из регистрации были слегла шокированы этой парой.

        Александр Кузьмич и Зинаида Федоровна , Валентин Семенович и Зинаида Павловна, его супруга, подружились семьями и всячески помогали молодой паре.

        И жили Ирина Александровна и Эдуард Валентинович счастливо  более 55 лет, хотя до свадьбы были знакомы всего два дня! А виной всему какая-то неудачная рукопись, про которую никто и не вспоминал больше.

      ...Их дети и внуки устраивают им золотую свадьбу, а Петербург, который старые жители по-прежнему называют Ленинградом, улыбается мистической улыбкой и говорит: много еще историй у меня для вас , дорогие мои, ох как много…