Татаромонгол

      Какова голубая мечта каждого офицера, который служит на Дальнем Востоке?
     - Перевестись на «Запад»! – ответят служивые дальневосточники, и это будет правильно.
      У большинства тех, кто служит на восточной окраине грозной державы родные и близкие, друзья и погосты находятся в центральной части страны. К ним тянет в не зависимости от любви к командиру и флоту, да и после десяти лет службы на ТОФе сам бог велит, как говорил Виктор Конецкий: «Поменять скатерть», то есть перебраться на другой флот.
     - Товарищ командир! Как вы относитесь к тому, что бы мне перевестись? – командир боевой части два, в обиходе «бычок» БПК - большого противолодочного корабля по прозвищу Вась-Вась, в преддверии своего отпуска задает вопрос командиру, выходящему из штаба эскадры.
      - Ты бы меня еще в гальюне на «очке» со спущенными штанами поймал со своими дурацкими затеями.
     - Дык сколько можно? Уже третью пятилетку тяну, из штанов не вынимая.
     - Сколько влезет, столько и «можно», - командир в душе чертыхается, вспоминая, что сам семнадцатый год, не вылезая «из седла» служит на Востоке. - Куда ты хочешь перевестись? Через дорогу? Сейчас переведу, – видно, что командир в хорошем настроении, иначе бы он сразу послал капитана третьего ранга в эротическое путешествие вниз по Волге.
     - Да нет же. На Балтику!
     - А кто будет вместо тебя здесь в говне ковыряться? Я?
     Начинается мычание «бычка», мол, одиннадцать лет на Востоке, жена мозги снесла желанием попасть в обычную  парикмахерскую. Сын растет, еще ни разу в жизни живого милиционера не видел и в троллейбусе не катался. В боевой части есть капитан-лейтенант, молодое военное дарование, который подготовлен по всем статьям и может его заменить.
     - Что ты от меня хочешь?
     - Подписать рапорт.
     Служебная бумага  матерной авторучкой неожиданно подписывается, и Василь Васильевич счастливым пингвином убывает в Калининград в двух месячный дальневосточный отпуск. В отпуске мужик занимается чем? Правильно – нарушает безобразия, пьет водку «Пшеничную» только что появившуюся тогда на прилавках. Изредка ездит загорать в балтийские дюны на «сковородки».
     Время отпуска пролетает быстро и вот за неделю до возвращения в часть «бычок» вспоминает о своей розовой мечте - решить на Балтике вопрос о своем переводе. Идет в Управление кадров флота.
     - Здравствуйте! Хочу перевестись на Балтийский флот!
     - А Героем Советского Союза не хотите стать? – видно, что балтийцы, как и тихоокеанцы, тоже не лишены чувства юмора.
     - Нет, Героем не хочу, иначе придется ложиться на вражескую амбразуру! Просто хочу перевестись к вам в лиепайскую бригаду ОВРа, - это значит охраны водного района.
     - «Просто» будет дороже!
     - Ну и что?
     - А там об этом знают?
     - Нет, но надеюсь, вы позвоните, они и узнают.
     Наступает эпическая пауза. Кадровики не могут прийти в себя от простоты дальневосточного офицера, обросшего за время отпуска, как днище корабля ракушками.
     - Хорошо, переводитесь, - обескуражено говорят кадровики и просят нашего «пуделя». – Вы бы товарищ капитан 3 ранга постриглись. Может быть это будет встреча с вашим будущим командиром.
     - Нет проблем! - рубит по-флотски дальневосточник и убывает в Лиепаю, этот «город под липами».
     Доехав до прибалтийской бригады, офицер прорывается в кабинет к комбригу.
     - Здравствуйте! Хочу служить вместе с вами!
     - Хочешь и молчишь? - старенький, небольшого роста капитан 1 ранга шуткует, но что удивительно, рапорт подписывает. Ему чудаки нравились.
     Вась-Вась попадает в советскую Прибалтику. Не проходит и пару лет, как в великой, космических размеров стране под названием Союз Советских Социалистических Республик начинается политическое перетягивание каната. Махровые националисты начинают орать из Риги, нервно махая плакатами и транспарантами на Комсомольской набережной около музея Красным Латышским Стрелкам:
     - Хотим независимости!!! Оккупанты! Дайте нам суверенитета!
     - Берите, э-э п-понимаешь… сколько хотите, э-э-э п-понимаешь… - отвечают им из Москвы.
     - А сколько дадите?
     - Э-э-э п-понимаешь… сколько возьмете…  э-э п-понимаешь!
     - Мало,  хотим больше!
     - Берите, сколько влезет… э-э-э п-п-понимаешь, только отстаньте. Не до вас сейчас!
     В Кремле происходит банальная драчка амбиций двух политиков, с образованием одного - комбайнера, другого - строительного прораба. Мужики решают, кто будет главнее.
     Наше поколение, слава богу, фашизм не застало и не знает что это такое, но что сейчас твориться в мире в вопросе национализма, думаю, хуже, чем в те коричневые времена. Мелкотравчатый национализм, особенно на бытовом уровне по виду, как бы ни так страшен, как нацизм, но души людей разъедает глубже и хуже чем фашизм.
     Что парадоксально, в советские времена «наверху» в ЦК компартии Латвии и Верховном Совете ЛССР все были ярые интернационалисты, а в «низах», на житейском уровне в магазинах, транспорте порой был бытовой национализм.
     После 91-ого года, когда верхушка Латвии поменялась, что поразительно, на бытовом уровне ситуация в корне изменилась. Простые латыши стали по-человечески относиться к русским, а вот верхушка руководства республики стали ярыми националистами. Почему простые люди изменились? Может сострадание к угнетенным и обделенным не имеет национальности?
     В один прекрасный день Вась-Вась, с ликом, обгрызенным морскими чайками, замечает, что вокруг него среди офицеров и мичманов его интернационального корабельного экипажа, как-то «незаметно» начали появляться-проявляться украинцы, русские, белорусы, которые засуетились и заторопились во вновь созданные республиканские армии.
     Кто бы мог подумать за несколько лет до этого, что всем известный «флагманский» звездун Шурик, быстро надев на себя украинскую рубашечку, расшитую полтавским узором, окажется «хохлом» и свалит на ЮБК - южный берег Крыма? Волевой, всегда подтянутый Толик с химслужбы станет белорусом и подастся в Беловежскую пущу.
     Связист Сережа, этот ура-патриот, главный идеолог квасного патриотизма в экипаже – «казахом», а Виткаус станет русским, и заторопился в Воркуту, там у него папа, когда-то сидел! Тихий, как корабельная моль палестинский сибиряк Боря, станет Борух Пинхусовичем и свалит в Израиль. Опять пойдет служить, что не дослужил в Советском Союзе.
Обозревая эту общность – «советский народ», «бычок» как-то за обедом в кают-компании перед десертом с эрзац-кофе, отдававшим шваброй задает вслух риторический вопрос:
     - Ребята! Странно. Родился на Украине в городе вечного солнца, моряков, цветущих каштанов и красивых женщин - Одессе, на рабочей окраине Пересыпи. В школу пошел изучать «Украинскую мову» в днепровском «незалежном» Запорожье. Сменил не один город и школу из-за своих непоседливых родителей. Получил аттестат зрелости в белорусском городе Минске.
     В Бакинское, теперь уже оказывается чисто азербайджанское военно-морское училище, поступил после работы электриком на камвольной ткацкой фабрике из столицы текстильного края, города вечных невест – Иваново, – офицер делает глоток корабельного пойла и продолжает.
     - Служил на Северах, ходил по Каспию, осеменял, где и как придется Дальний Восток, пахал Японское и Китайское море, теперь с вами в «независимой» Латвии. Родители, да и весь родовой клан родом из глухой деревушки Новоникольск в Татарии. Жена Мила с «раскосыми скифскими глазами» родом из Забайкалья, с ее бескрайних бурятско-монгольских степей. Так кто же все-таки я?
     - Ты у нас ЦХЕ! – резюмирует знаток «национального» вопроса ракетчик Андрюха.
     - А это что такое?
     - Это значит, что ты ни много, ни мало, а цыган-хохол-еврей!
     - Не-е-е, - Василий  с неистовством мотает головой, да так усердно, что попадает головой в тарелку.
     - Не грусти и не нагружай себя чепухой! - успокаивает философа его корефан Колька. - Посмотри на себя в зеркало, на свою раскосую и побитую жизнью и службой физиономию. Вспомни, что ты всегда, где надо наращивать – обрезаешь! - тут дружок непроизвольно улыбается.
      - Ты у нас единственный - Татаромонгол!