Терминальная стадия социофобии. Глава 2

          Не нужно работать учителем, или иметь докторскую степень социологии, чтобы видеть, что практически каждый коллектив состоит из людей с плюс-минус одинаковыми характерами. Набор может варьироваться, но в целом, мало чего меняется.
          Парень, или реже девушка, кто любит и хочет находиться в центре внимания. С такими интересно работать, но за ними нужно следить: моргнёшь, и из-за глупого спора кто-нибудь обязательно покалечится.
          Ответственный парень, но чаще всё же девушка, кто берёт на себя проведение всех мероприятий и бесится, когда что-то идёт не так, как они хотят. Если тебе лень заниматься организационными работами и в классе есть такой человек — это твоё спасение. Главное им об этом не говорить.
          Заучки. Те ребята, кто выучил все учебники наизусть и могут часами распинаться на интересующую их (но не тебя) тему. В некоторых странах их называют ботаниками, что странно, но сейчас не об этом. Чаще всего это, конечно, не так утрированно, но со стороны выглядит именно подобным образом. Иногда вообще кажется, что им и учитель-то не нужен.
          Далее идут застенчивые ребята. Они стараются не выделяться и не привлекать к себе внимания. Не могут влиться в компанию, заикаются, часто страдают от лишнего веса, из-за чего терпят насмешки одноклассников. Печально наблюдать за такими, но вряд ли им можно помочь до тех пор, пока они сами не хотят этого.
          И последними, правда не по значению, идут «Королевы». Так Коул называл тех самых горячих/красивых девушек класса/школы/города/страны/планеты. Они часто пользуются своей красотой, чтобы охмурить пару парней и за их счёт обеспечивать себя. Кто поумнее — имел честь «помочь ей со сложной темой», (читать «сделай всё ЗА неё»). Кто побогаче — водил по ресторанам и осыпал подарками. Кто посильнее — отгонял недостойных.
          Коул знал это и мог определить такие «пары», но не обращал внимания до тех пор, пока Её королевское Величество не смело хамить учителю, что случалось не часто. Тогда он начинал «работать» с ними.

          Сама «Работа» состояла из 3 этапов.

          I этап. Опрос.
          По какой-то причине некоторые учителя забывают о том, что они имеют право спрашивать учеников по теме на уроке. Коул это из головы не выпускал и активно пользовался такой привилегией. И если «Её Величество» без посторонней помощи отвечало на уроке — операция сворачивалась. Такие случаи случались чаще, чем можно подумать, всё же мудатское поведение нужно как-то оправдывать, красотой, или умом, или всем сразу. Постепенно сложность вопросов, конечно, падала, и когда лёгких тем не оставалось Коул переходил ко второму этапу.

          II этап. Проверка.
          Значит, ты не знаешь базовых вещей, да? Но при этом как-то пишешь все контрольные и домашние работы? Списываешь! Дважды проверить работы подозреваемой и если факт списывания зафиксирован, пора ставить плохие оценки, да ещё и тому, кто дал списать. Жестоко? Да! Зато честно. И так, набрав какое-то количество нулей, или вашего местного эквивалента, мы плавно переходим последнему этапу.

         III этап. Наблюдение.
          Прозвучит жестоко, может даже несколько непрофессионально, но чертовски забавно наблюдать, как из-за твоего, казалось бы, незначительного предмета, та, кто ещё день назад не считала нужным даже здороваться с тобой, не только резко вспоминает про банальную вежливость, но и буквально умоляет тебя не ставить плохих оценок, дать ей дополнительное задание и так далее.
          По началу Коул отнёс Коми именно к «Королевам». Случай на лестнице и её красота натолкнули на эту мысль. И её поведение в классе. И присвоенный девушке около божественный статус. Эти факторы окончательно подтвердили теорию. Таким образом Коул успешно дошёл до третьего этапа, но что-то было не так: вместо ожидаемой паники реакция Коми была… никакой. Складывалось ощущение, что она смирилась со своей судьбой и не стремилась её поменять. Но если снаружи Коми была спокойна, то в душе она была готова кричать и рыдать от собственной беспомощности и обиды.
          Тот день она запомнит на всю жизнь. День, когда 8 лет безупречной учёбы подошли к концу.

          Если у тебя нет друзей в школе и доступа к интернету дома, то готов поспорить, что ты хорошо учишься и много читаешь. Занималась Шоуко хорошо и читала немало, потому что помимо этого занятий дома больше не было. Всю работу по дому делала её мать, оставляя свою дочь скучать в комнате. А когда заняться нечем, ты будешь учиться из скуки. И она училась. И у неё получалось. Получалось так хорошо, что Коми дважды наградили за безупречную учёбу в начальной и средней школе. Но в какой-то момент всё пошло наперекосяк.

          Первый месяц учёбы всегда лёгкий. Дети ещё не отошли от летних каникул, учителя присматриваются к ученикам и пытаются запомнить всех по именам и понять, что они успели забыть за лето. Вот и Коул, как учитель английского, делал то же самое. В первый месяц он обычно проводил две проверочные, чтобы понять, что класс знает, а что нет. Стандартная процедура, ничего страшного. Пара устных заданий на произношение, пара письменных заданий на знание правил и правописание… Ничего сложного, первоклассник справится. Конечно, когда класс узнал что их ждёт какая-то проверочная в самом начале года они возмутились, но учитель сразу успокоил их, сказав, что нужно очень сильно захотеть, чтобы не сдать это. «Проверочные работы», — говорил Коул, «на то и проверочные, потому что помогают мне проверить ваши знания и от этого обучать вас дальше».
          Итак, урок начался. Устное задание. Диалог. Учитель задаёт вопрос, ты говоришь ответ. Просто. Но не для Коми. То, как она дрожала от страха, было видно невооруженным глазом. Мысли путались. Дыхание участилось. Пульс могли слышать окружающие. По крайней мере, так казалось. Коми пыталась успокоить себя, но одна мысль о том, что ей придётся выйти, к доске, говорить с учителем, говорить так, чтобы все слышали, всё это включало инстинкт самосохранения, который из вариантов бежать и впасть в ступор с завидной регулярностью выбирал второе. Масла в огонь подливали и перешёптывания из разряда: «Нужно быть полным идиотом чтобы это не знать»…

          Часы тикали. Учитель называл имена. Времени собраться с мыслями оставалось всё меньше. Тут раздался голос преподавателя. Словно судья выносящий приговор, он сказал: «Коми Шоуко, к доске». Этого момента Коул ждал с нетерпением. Начало первой фазы: опрос. Когда Коми наконец вызвали отвечать, все ожидаемо замолчали. Нельзя допустить, чтобы кто-то говорил, пока отвечает «богиня», из-за чего каждый её шаг отдавался эхом в кабинете. Пока Коми шла, в голове она прошла все 5 стадий принятия. Как по методичке.

          Отрицание: «Это не происходит со мной! Это не может происходить со мной! Это просто страшный сон! Я сейчас проснусь!»
          Гнев: «Почему я такая беспомощная?! Там лёгкие вопросы. Я знаю ответы! Так почему?! Почему я не могу их сказать?! Что со мной не так?!»
          Торг: «Может я смогу отвлечь его и он забудет зачем меня вызвал?»
          Депрессия: «Что скажут родители, когда узнают?»
          Принятие: «Это конец».

          Но вот девушка наконец дошла до учительского стола, класс замер в ожидании. Учитель, по правилам, начинает разговор с приветствия и…

          Было ли у вас такое чувство, когда вам буквально нечего сказать? Когда в голове мыслей НЕТ и кажется, что их НЕ МОЖЕТ быть? Это называется «Эффект пустой головы». Классное ощущение, на самом деле, но не когда ты отвечаешь перед всем классом. Коми испытывала такое впервые. Хоть в разговоре она предпочитала молчать, но всё же примерно представляла, что должна сказать. Не в этот раз. Казалось бы, простое задание, но из-за него девушка чуть не потеряла сознание. Она продолжала стоять на ногах, но была как будто в тумане: в глазах потемнело, тело оцепенело, Шоуко практически ничего не слышала. Не слышала последовавшего после приветствия вопроса. Не слышала, как учитель пытался её разбудить. Не слышала его разочарования и тщетных попыток успокоить разъяренный класс. В реальность её вернуло только обречённое: «Ты получаешь ноль баллов. Садись», если бы Коул жестом не указал Коми на парту, она и не поняла бы, что к ней обращаются. Но Шоуко вернулась в сознание ненадолго. Как только она села за парту, мысли вновь покинули её голову.
          Очнулась школьница только к середине перемены, когда одноклассники уже ушли по домам, а учитель собирал вещи и сам выглядел так, как будто только проснулся. Рядом на столе стояла аккуратная стопка тетрадей. Через какое-то время Коул всё-таки заметил сидящую за партой Коми.
          — Ты ещё здесь? — недоумевающе спросил учитель, — урок давно закончился, иди домой.
До конца не отойдя от произошедшего, Шоуко послушно встала и еле перебирая ногами направилась к выходу, пока учитель пересчитывал тетради.
          — Не хватает! — воскликнул Тодд, затем повернулся к Коми и скомандовал, — Стоять!
Девушка от неожиданности встала как вкопанная: «Почему этот день не может просто закончиться?», — думала Коми. Учитель обошёл девушку, преградив ей путь к выходу и спокойно произнёс:
          — Ты должна сдать мне тетрадь для проверки.
После секундного промедления, Коми наконец отдала несчастную тетрадку учителю. Тот, желая удостовериться, что работа сделана, открыл тетрадь на первой странице и удивился.
          — Тут пусто. Ты точно сдала то, что нужно?
Коми только молча кивнула. Бояться уже не было сил. Ей хотелось поскорее закончить эту пытку, хотелось уйти домой, запереться в комнате и плакать от боли и обиды. На него? Нет. На себя.
          — Если мне не соврали и ты действительно последние восемь лет училась на отлично, то это день ты должна запомнить на всю жизнь. — сказал Коул, убирая тетрадь Коми в рюкзак. В тот момент у него появилась тень сомнения. Он ожидал, нет хотел, чтобы Коми как-то ответила ему: чтобы она разозлилась, начала спорить, пререкаться, грубить, но этого не было. Она не ненавидела его, это было что-то другое. Что-то с ней было не так, и Коул не мог понять, что именно.

          Уставшая и опустошённая этим днём Коми наконец-то вернулась домой. Безопасное место, где школьные дела не могли достать её. На мамино «Как дела в школе?», Шоуко быстро поднялась в свою комнату и заперлась там. Она до сих пор не могла поверить, что это случилось. Нужно было спокойно обдумать, переварить то, что произошло за день, но это было невозможно. Чем дольше она думала над этим, тем сложнее было сдерживать слёзы и чтобы не волновать родителей и хоть как-то приглушить всхлипы, она уткнулась лицом в подушку и перестала сдерживать эмоции.