Кто за мной стоит – тот в огне горит!
Кто по бокам – тому по щекам!
Кто возьмёт для себя, мы тому не друзья!
Кто ворует, тот жаба или свинья!
Волшебный катрен был составлен по всем канонам детской магии и произнесён хором три раза. Только полный невежа мог бы усомниться в исключительной силе этих слов.
Ещё один вопрос требовал ясности. У взрослых он стоит первым в списке того, о чём следует страдать, думать и говорить. Дети вспомнили об этом в последний момент. Денежный вопрос. До зоопарка они доберутся пешком и совершенно бесплатно. Это ясно. А как быть со входными билетами? Настя хотела разбить свою копилку, но Витька авторитетно заявил:
– Для детей в зоопарк вход бесплатный. Это я точно знаю!
Вопрос был решён. Оставалось выбрать день.
День их выбрал сам.
Утро случилось столь прозрачным и звонким, что не оставалось никаких сомнений в замысле всего дня. Услышали? Всего дня. Сегодня! Настя, Марина и Витька во время завтрака обменялись секретными знаками. Все согласились в том, что начиная с самого утра, их троих не покидает радостное волнение, как будто им назначили дополнительный день рождения. Притом, что новость об этом пришла ещё вчера, скажем, к вечеру. Удивительные чудеса, нескучные и такие новенькие, как новогодние подарки под ёлкой.
Тайный план пришёл в движение. Поднявшись из-за детских столиков и отряхнув крошки с рукавов, мятежники сделали вид, будто совсем и незнакомы. Ну, почти совсем. Они разошлись по остальным компаниям и провели полдня за игрой и болтовнёй, скрывавшими их истинные намерения. В тихий час, конечно же, никто не спал, лишь прикрывали не до конца веки. Настоящий воин должен уметь притворяться спящим и контролировать окружающее пространство, заодно сбивая с толка разведку противника.
Когда все одевались на прогулку, Настя прошептала строгим голосом:
– Витька, беги за гостинцем, встретимся у секретной дыры!
Дальше всё пошло как по маслу. Один за другим они пролезли через забор, обошли вокруг детского садика и по улице Чайковского-Шуберта взяли курс на зоопарк. Двигались быстро и на разговоры времени не было. Проходя мимо дворика, где она познакомилась с голодной овчаркой и накормила её котлетами, Настя скомандовала:
– Стоп! Отдыхаем!
Ребята уселись рядком на лавочку. Насте очень хотелось увидеть того замечательного пса, но его не было во дворе. Может он вообще жил в другом месте, а в этот дом приходил со своим хозяином по делам? Маленькой девочке стало грустно. Надо было придумать что-то весёлое.
– Я тут вот что подумала – вдруг гостинец зачерствел или ещё как-нибудь испортился? – Маринка выступила очень решительно, - надо обязательно проверить!
– Попробовать? А свиньёй или жабой?
– Для дела же! И ни капельки не втихаря! – через тридцать лет у Марины Николаевны будет лучшая адвокатская практика в городе. – если боитесь, я одна могу!
– Вот ещё – одна! – Витя открыл пакет и предложил девочкам угощение.
Настя взяла овсяное печенье, отломила половину и принялась очень внимательно жевать. Глаза у неё выпучились, ноги ослабли, и она уселась на корточки:
– Кува-а-а-а! Кува-а-а-а! Я – жаба! Я – жаба!!!
Шутка получилась сногсшибательная. Не потому, что блистала новизной и оригинальностью. Так шутили ещё дети неандертальцев, сидя у костра долгими зимними вечерами. Вопрос был в том, как это было исполнено! Если Настя бралась изобразить животное, то получалось или очень смешно, или очень страшно. Игру поддержали, Маринка и Витька тоже изобразили превращение в лягушек. Сладости признали вполне годными, пакет завязали, и быстрым маршем отправились дальше.
Безнадёжное и глумливое фиаско. Все их планы рассыпались в прах. Об этом неприятно вспоминать.
– Всё правильно, деточка! – кассир повторяла в третий раз, – Дошкольники проходят бесплатно в сопровождении взрослых! Взрослых с билетами! Что тут непонятного, деточка?
Витька стоял перед пропускным пунктом потерянный и жалкий. Мальчик покраснел всем телом, от корней волос до пальцев на ногах. Не будет преувеличением сказать, что он заживо сгорал в костре стыда.
– Деточки, ступайте-ка в свой садик! – кассир громко позвала, – Энгельс Петрович, организуйте доставку на дом, пожалуйста!
Откуда-то появился сонный сердитый дяденька и принялся организовывать конвой. Взял пылающего Витьку за руку и позвал, готовую разреветься, Маринку. Настя забрала у Виктора полиэтиленовый мешок с гостинцами и отнесла тётеньке-кассиру:
— Вот, передайте, пожалуйста, животным!
– Каким животным, деточка?
– Обезьянкам!
Прогулка под конвоем заспанного дворника, явилась той степенью позора, которую может выдержать детский организм. Не обращаясь за помощью к родителям, докторам и Господу Богу. Выручает скоротечность и ненадёжность общей памяти.
Анастасия стала неинтересна своей публике. Слишком долгий сольный спектакль – неделю стоять в углу без права выхода. Две недели без игрушек и без компота. Без прогулок до окончания садика.
Картина с котом-спасателем уступила место в рамке почётной грамоте за экономию манной крупы. Насте разрешили забрать рисунок домой. Некоторые, особо язвительные одногрупники, не переставали дразнить её. Иные делали вид, что её не существует вовсе. К слову сказать, самой Анастасии, вместе со всеми, очень хотелось не быть. Она не слишком хорошо представляла, что ты чувствуешь, когда тебя больше нет. Но это было, в любом случае, лучше того, когда все тебя дразнят.
Беды пошли чередой, как осенние дожди в ноябре. Витьку и Маринку родители забрали из этого садика. Дедушка-генерал Иван Иванович пару раз навестил Настину семью. Вместе с папой они выполнили задание заведующей садиком и починили весь забор вокруг песочниц, качелей и турников, поменяли все шатающиеся планки и покрасили белой краской в три слоя.
Генерал хворал и ему порекомендовали путёвку в специальный санаторий для старых больных генералов. Иван Иванович не хотел быть ни старым, ни больным. Ему там плохо спалось ночью, он скучал по русскому Гансику и по немецкому тоже. Мечта дедушки стала совсем скромной – больше всего он хотел сидеть на краю траншеи, а под правой и под левой руками лежат и громко мурлычут два его любимых кота. Ганс и Ганс.
.