Череп и пуговица

Где то, в году 1982 случилось мне с Мишей Черкасовым из комитета ВЛКСМ поехать с проверкой состояния охраны труда в один из многочисленных студенческих строительных отрядов менделеевского института. В те времена менделеевка ежегодно комплектовала десятка два таких отрядов на стройки по всему СССР. В строительных организациях не хватало рабочих  кадров и студентов принимали с удовольствием. Тем более, что студенты зачастую работали в день часов по 12. Чаще всего строили 1-2-х этажные кирпичные здания, бетонировали фундаменты и автодороги, возводили  деревянные строения и всякие другие не очень сложные объекты. За пару месяцев такой работы можно было заработать приличные деньги, на которые купить костюм, пальто, ботинки — в общем, прибарахлиться и что-то отложить на «прокорм». Поэтому, желающих поехать обычно хватало. Тем более, что можно было забесплатно посмотреть Страну. Сейчас функции стройотрядов выполняют, по-видимому, наши братья-таджики.
Дело было в Хакассии. Рядом с лагерем стройотряда было озеро с целебной грязью, куда нам все советовали сходить и подлечиться, что мы и сделали. По дороге назад  набрели на стоянку ленинградских археологов. Следует сказать, что я всю свою жизнь хотел стать археологом. Но в МГУ на археологический факультет конкурс был 14 человек на место и с моим аттестатом нечего было и мечтать о нём. Но если мне приходилось попасть на крутой обрывистый  берег  какой нибудь реки, на котором видны темные пятна культурного слоя, оставленного нашими предками (вятичами, кривичами) лет 500-600 тому назад, я непременно его тщательно осматривал, на предмет нахождения каких-либо свидетельств древней жизни человека. Даже простые осколки глиняной посуды приводят меня в благоговейный трепет, потому что я сразу представляю, как какой-нибудь бородатый мужик, много веков назад, хлебал ботвинью из этой миски, жил своей жизнью, у него был дом, своя семья и т.д. Вот почему, мы с Мишкой тут же влезли в палатку археологов, где симпатичный ленинградец раскладывал по коробочкам найденные бронзовые пуговицы и наконечники стрел.
Он рассказал, что мы находимся на месте поселения людей бронзового шестого века до нашей эры. Вокруг на холмах много древних индивидуальных захоронений, поверх которых положены огромные валуны до 1 -1,5 м в диаметре. Но есть и групповое захоронение, где лежат сваленные в кучу сотни скелетов, происхождение которого пока не понятно: кто захоронен и почему. Скорее всего, это трупы нападавших врагов. К сожалению, через это место прокладывают дорогу и многие артефакты гибнут. Поболтав еще и посмотрев некоторые из находок, мы распрощались и пошли восвояси.
Конечно же, я, со словами «Миша, мы сейчас что-нибудь найдем», тут же потянул Мишку туда, где натужено пыхтел бульдозер. Работа у бульдозериста была не очень сложная: проскрести по прямой, в холмистой местности, горизонтальную полосу шириной метра 4-5, снеся все, что выше полотна будущей дороги и засыпав, все что ниже. Порой глубина такой расщелины, прорезанной в холме, составляла метра 3-4. Вот такой обрывчик меня и интересовал. Искать долго не пришлось – из обрыва наружу выступало нечто явно инородное. Как оказалось, это был хорошо сохранившийся человеческий череп.
Получилось так, что бульдозер снес весь скелет куда-то вперед, оставив только череп, бронзовую пуговицу в районе груди, бронзовое колечко диаметром сантиметров 4-5 для волос (видимо, прическа типа «Лошадиный хвост») из бронзовой проволоки толщиной чуть больше 1 мм, и остатки деревянного посоха. Все это пролежало в земле 2500 лет. Удивительной была бронзовая пуговица, она была раза в два крупнее (её диаметр 42 мм), чем пуговицы, найденные археологами. Судя по положению кольца, «Лошадиный хвост» схватывался кольцом не на макушке или затылке, как обычно делает наша молодежь, а сбоку слева, рядом с ухом. 
Поскольку, такой крупной пуговицы у археологов не было, а также наличие посоха, позволило мне предположить, что остатки скелета принадлежат не простому члену древнего сообщества, а шаману, колдуну, князьку или иному очень родовитому хакасу или хакаске.
Миша категорически отказался брать себе что-либо из находок, и я с удовольствием все забрал себе и увез в Москву, оправдывая себя тем, что эти «обрывы» все равно снесут экскаваторами, создавая откосы по бокам дороги.
По приезде домой я поставил череп на шкаф, и он встречал меня своим недвижимым взглядом каждый раз, когда я входил в комнату или провожал, когда я выходил. Сам для себя я называл хозяйку черепа «Ио» и считал, что при жизни она была колдуньей в племени. Я почему-то думал, что это - «она». 
Прошло несколько лет, началась перестройка, эпоха было «жучайшая».
Появилось очень много экстрасенсов и курсов обучения по экстрасенсорике. Жена моя ходила на курсы к Перепелицыну, сослуживица Наталья Капачинская (Капа) – к Авдееву. Оба известные в те времена экстрасенсы. Вообще то, Капа рассказывала удивительные вещи о параллельном мире, которые я не решаюсь пересказывать, чтобы не прослыть совсем «ку-ку». Но из простеньких – что, например, можно определить, подходит ли тебе данная еда или вообще какой-либо предмет. Ставишь на стол миску с харчами или предмет, берешь, как пистолет, но не крепко, в обе руки «рамки» - изогнутые в виде буквы «Г» алюминиевые вязальные спицы, и подводишь их к интересующему предмету. Если харчи или предмет тебе годятся – рамки расходятся, не годятся, несут вред – рамки сходятся. Все просто, но у меня ничего не получалось: спицы не шевелились и никакого их движения не чувствовалось.
И вот, сижу я вечером дома, смотрю телевизор, а там рассказывают, что одна журналистка работала в Африке и собирала коллекцию африканских деревянных масок, которые потом увезла в Москву и развесила дома на стенах.
Ну и всё у нее пошло наперекосяк — и дома, и на работе, и со здоровьем. Но когда она эти маски, несущие отрицательную энергетику, выкинула, то, после этого, всё, потихоньку, стало налаживаться.
— Дай-ка я проверю хакасский череп. – Сказал я сам себе, достал рамки-спицы, поставил череп на стол, и как детектив с двумя пистолетами наизготовку, стал приближать их к черепу.
Все мы знаем поговорку: «Волосы дыбом встали на голове от страха», но никто и никогда с этим в жизни не сталкивался - поговорка и не более.             
Я – столкнулся!
Какая-то мощная сила рванула у меня спицы из рук и свела их концы вместе. Все что росло у меня на голове, а у меня была приличная шевелюра, резко зашевелилось и встало дыбом, независимо от меня. Я, правда, очень испугался, хотя не самый последний трус на свете. Походив вокруг стола, и немного успокоившись, я решил повторить эксперимент – может мне показалось?! Опять подвожу концы спиц к черепу – опять тот же силовой эффект. Опять волосы дыбом, правда, чуть меньше, возможно потому, что большая часть из них не успели опуститься. Видимо, действительно, владелец черепа, при жизни, был непростым человеком.
В третий раз я экспериментировать побоялся, о чем жалею до сих пор – надо было раз десять-двадцать попробовать. Я решил избавиться от черепа. Но куда его – выбросить на помойку – совесть не позволяет.
Была зима. Недалеко, на улице Правды, шло строительство нового многоэтажного  дома, и я спрятал завернутый в пакет череп в расселину между сложенными на земле плитами перекрытия. Если рабочие наткнутся на него, то вызовут милицию, и ребята определят его, куда положено.
Пуговицу и проволочное колечко я оставил себе. Колечко, правда, сломалось от многовековой коррозии, распавшись на кусочки. А пуговица цела до сих пор. Она слегка выпуклая. Вызывает удивление узел крепления ниток к пуговице: он представляет собой две маленькие бронзовые пластинки, размером 5х7 мм, поставленные в виде шалашика, сваренные между собой по коньку. Основания шалашика приварены к внутренней части пуговицы. Как они могли приваривать друг к другу бронзовые детальки, я не знаю. Это и сейчас, по-моему, представляет определенные трудности.
Прошло уже сорок лет, но до сих пор я очень часто стараюсь представить,  какая она была, эта «Ио», как она жила, почему умерла  и  что за сила рвала из рук мои «рамки»? Обо всём этом можно только гадать.