Двойник

Жак Лурье давно следил за творчеством и жизнью актера Анри Д′Эрвильи. С тех пор даже, как тот начинал игру на уличных подмостках, и позже, когда Д′Эрвильи выступал эпизодическим актером в небольших театрах. Он следил далее, когда актеру стали давать второстепенные роли, а затем и главные. Лурье знал, когда актера заметил один талантливый мастер, сделавший ему имя. Лурье знал каждую мельчайшую деталь о человеке. имя которого было на устах у всего Парижа. Но это не было главным для Лурье. Д′Эрвильи стал основным смыслом его жизни, еще будучи никому не известным актеришкой, который шастал вместе с уличным театром. Он, Лурье, уже давно заметил поразительное сходство с актером, разглядывая себя в зеркале. Все те же черты, все те же завитки волос... Он давно уже привык, что он и Д′Эрвильи - единое целое, хотя актер даже не слышал о нем.
Лурье - сын цветочницы, вырос чуть ли не в нищете. А пару лет назад выяснилось, что он внебрачный сын одного внушительного графа, который, перед тем. как отдать богу душу. велел разыскать Жака и сообщить о солидном наследстве. Лурье не испытывал к старику отцовских чувств, безразлично держа умирающего за руку и думая о том, что хорошее состояние ему сейчас как нельзя кстати. Получив деньги и положение, он беспрепятственно сможет последовать вслед за театром Д′Эрвильи и жить его жизнью.
Анри Д′Эрвильи и не подозревал о существовании Лурье. Он готовился к спектаклю, новой постановке шекспировской трагедии. Все мысли его были отданы предстоящему действу, а часть их - одной молодой особе, которую звали Луиза и которая постоянно посещала все его спектакли. Д′Эрвильи давно бы уже свершил к этой особе признанье, если б не боялся отказа. Его первая любовь была неразделенной и он вновь боялся обжечься.
Даже об этой неразделенной любви, цыганке с уличных подмостков. знал Лурье. Он переживал это чувство неразделенной любви вместе с актером, сам еще будучи в то время нищим сыном цветочницы, и даже замышлял убить цыганку, но она сама куда-то уехала с бродячим театром, облегчив ему задачу.
Лурье. в своей домашней "гримерной" также репетировал перед зеркалом роль. которую предстояло играть Д′Эрвильи. Он знал все слова от начала и до конца - и мог рассказать их хоть посреди ночи.
Стены были увешаны портретами Д′Эрвильи в разных костюмах, поразительно похожие на него самого. Половину из них Лурье рисовал сам. а половину заказал анонимно у самых известных художников. Так как никто к нему не заходил. а единственный слуга. и тот оказался немым. знать о "смысле его существования" никто не мог.
Слуга молча ставил на стол обед и так же молча уходил. Он уже заказал точно такой же костюм, какой будет на актере в день его спектакля.
Напевая любимую песню Д′Эрвильи, Лурье примерял парик. Даже. если он выскочил бы на подмостки сцены вместо Д′Эрвильи, самый дальнозоркий зритель не смог бы различить подмены.
А Луиза Фурье, молодая светловолосая баронесса. следовала за своим тайным возлюбленным. Д′Эрвильи, всегда стараясь быть на виду, и не упуская ни одного спектакля. но открыться актеру боялась. представляя его, такого знаменитого и всеми обожаемого, в окружении самых красивых поклонниц, от которых он устал.
Она заняла самую лучшую лоджию, расправив нежно-зеленого цвета платье. и обмахивая себя веером. В толпе она заметила его. Это был он и не он одновременно. Взгляд того Д′Эрвильи притягивал и располагал к себе, этого же отпугивал и отталкивал. его глаза бурлили насквозь.
"Как может быть Д′Эрвильи среди своих поклонников, когда он должен в гримерной готовиться к выходу!" - это показалось странным. - "Быть может опоздал", - предположила она. - "И взгляд был полон ненависти! Наверное, я ему опротивела!"
Луиза огляделась по сторонам и постаралась выдавить из себя непринужденный вид, пока не начали обсуждать и не дай бог строить предположения о причине ее печали!
А вот и он...

Коль поп не станет врать народу,
А пивовар лить в пиво воду.
Жечь будут не еретиков -
Сердца влюбленных простаков.
В суде невинных не засудят,
Долгов ни у кого не будет,
Забудет сплетню злой язык.
Закроет деньги ростовщик...
Такие времена настанут.
Что все ходить ногами станут... - повторил слово в слово Лурье шепотом, вслед за актером.
Зал взорвался овациями.
Луиза вспыхнула. Ей показалось, что Д′Эрвильи смотрел прямо на нее. Потом она вспомнила взгляд Лурье, которого приняла за актера. "Он понял, что я ему небезразлична и издевается! Какой стыд! Я больше не приду ни на один спектакль!"
А Лурье пожирал актера глазами. ловил каждый его жест, каждое слово, и жестикулировал вместе с ним. Он сидел в тени, невидимый для всех, зато ему было видно все. что он хотел. Он наслаждался спектаклем и актером, которого олицетворял с самим собой.
В гримерной Д′Эрвильи ждал сюрприз - статуэтка диковинной работы. На ней был он сам. и спиной к нему - точно такой же персонаж. Будто братья-близнецы.
- Как красиво! - восхитился Д′Эрвильи. - И так странно!..
У него закралась мысль. что это могла быть Луиза, и он решил сегодня обязательно во всем ей признаться, сказав. будь, что будет!
Все веселились после спектакля на балу. Доставив подарок в гримерную Д′Эрвильи. Лурье наблюдал за Луизой и выждал момент, чтобы пригласить ее на танец.
Луиза де Фурье заметила его и отвернулась в сторону. Лурье протянул руку, приглашая на танец. и его решительный взгляд не терпел никаких возражений. Луиза смутилась, но отказать почему-то не смогла. Лурье схватил ее грубо и они закружились в танце.
- Почему вы сегодня на меня с такою злобою смотрели? - не выдержала она напряжения.
- Вам это показалось, - ответил Лурье непринужденным тоном и даже позволил себе непринужденно улыбнуться.
- Вы какой-то другой. вы странный. - ответила она.
- Нет, все тот же! - и он снова улыбнулся, подхватив ее в мелодии танца.
- Я приглашаю вас... к себе домой... - сказал Лурье.
- Позвольте, это неприлично, смею вам заметить.
- Вполне прилично! Я покажу вам свой дом, свои картины, свои коллекции... Да и кроме того, нам не мешало бы объясниться...
- Объясниться?! Но в чем? - она опустила глаза.
- Будто я не знаю, что вы с ума по мне сходите! - также непринужденно ответил он. - И не нужно отрицать или стесняться! Ваши чувства взаимны, милое дитя, ибо я люблю вас уже очень давно. Очень давно... - повторил он каким-то странным полушепотом.
Луиза покраснела. Но тут опять грянула музыка и они закружились в танце.
- Вы не видели мадемуазель Фурье? - спросил Д′Эрвильи.
- Но она только что уехала с вами, господин! - ответил лакей.
"Подзаборная пьянь", - шепотом выругался Д′Эрвильи. - "Как она могла уехать со мной, когда я стою прямо перед тобой!"
А Луиза уже рассматривала картины в доме Лурье и застенчиво восхищалась.
- Они прекрасны, не так ли? - спросил Лурье. ища подтверждения. - Вот эту я рисовал лично! Вина? Вот оно, красное и сладкое, как кровь, прямо. как ваши губы...
- Ах! - всплеснула руками Луиза. когда он приблизился к ней.
- И через некоторое время... вы умрете... от любви ко мне... - он захихикал. - Расскажите же мне о своих чувствах, милое создание...
- Ах. Я не могу, нет, не требуйте...
- А я хочу! - настаивал Лурье.
- Ах, но разве вы сами не видите... что мое сердце... - она смутилась.
- И как же сильно вы меня любите? Готовы ради любви ко мне отдать свою жизнь?
Луиза была слегка напугана.
- Ах, я не знаю...
- Тогда я вас буду целовать, пока вы не ответите! - он привлек ее к себе и с силой разжал ее губы. наполнив их грубым, но все же головокружительным, поцелуем.
- Ах. Я люблю вас... - промолвила она. - Вас одного...
- Да. Да, я знаю... А кого именно вы любите? И он стал читать строки из пьесы:

Жечь будут не еретиков -
Сердца влюбленных простаков,
В суде невинных не осудят...

- Любите все это? Любите Д′Эрвильи? А я его второе я...
И тут Луизу наконец-то настигла страшная догадка:
- Так вы не он!.. Но. боже, тогда кто?! - она вырвалась и пустилась бежать.
- Я и он и не он одновременно! Я его вторая половина!
- Вы сумасшедший! - Луиза побежала к выходу. но наткнулась на вазу и упала. Лурье ударил ее ножом в спину. приговаривая: "Умирай, улыбаясь!"
- Пошел вон! - прикрикнул он на слугу. выбежавшего на шум. который был хоть и немой, да не глухой...

...Весть о том, что тело молодой баронессы Луизы де Фурье нашли в Сене облетела весь Париж, чем очень омрачила настроение Д′Эрвильи, который уже созрел, чтобы открыться в чувствах. Он начал переживать, как бы убийцей не посчитали его, потому что, очевидно пьяный, лакей мог бы дать показания, что в последний раз видел Луизу с Д′Эрвильи. Но все было спокойно, убийцу по-прежнему искали и это был явно не он.
Д′Эрвильи испытывал глубокую грусть, думая о том, что, очевидно, не суждено нму испытать на этом свете взаимных чувств. Хотя бы есть театр! Пусть все эти чувства будут отданы ему, раз другого не дано!
Еще он подумал о том, что нужно навестить отца, хоть театр и стал ему семьей, все же иногда тянуло в родовое гнездо...

Лурье взбил подушку. Он чувствовал, что вскоре ему предстоит дорога. Не знал еще пока куда...

Старый граф Д′Эрвильи принял блудного сына враждебно.
- Вы - позор для семьи! Бродячий актер с уличных подмостков, которого подобрали, как бездомную собаку и ему теперь все рукоплещут!
- Не нужно так со мною, отец! - ответил Д′Эрвильи, задетый за живое. А между тем, в дом проник Лурье. Слуги приняли его за Д′Эрвильи и помех не возникло. Лурье спрятался за занавескою в кабинете и слушал разговор.
- Вы, из старинного и всеми уважаемого рода Д′Эрвильи, уличный актер!
- ОТец, увольте, давно уже не уличный актер, мне рукоплещет Версаль! Мне рукоплещет Париж и вся Франция, мое имя едва ли не второе после имени государя...
- И вы по-прежнему уличный актер, а не мой сын!
Д′Эрвильи не выдержал оскорблений и выбежал, хлопнув дверью.
Старый граф не спустился к ужину, чтобы не встречаться более с сыном. Зато кузина Д′Эрвильи восприняла приезд брата с огромным удовольствием. Веселая, темноволосая, она заполнила в сердце потерю Луизы. Розанна, обожая театр, быстро нашла с кузеном общий язык. Они обсуждали пьесы новых и старых авторов, читали друг другу стихи взахлеб, и вскоре дружба переросла в более нежные чувства. Д′Эрвильи почувствовал влюбленность и Розанна ответила ему взаимностью. Но Д′Эрвильи нужно было срочно отъезжать в ПАриж, чтобы готовиться к новому спектаклю. КУзина обещала поехать за ним при первой же удобной возможности. С отцом Д′Эрвильи уехал, не прощаясь.
Один человек остался в поместье - это был Лурье, который тайно жил в поместье и выходил лишь ночью, для того, чтобы поесть, когда слуги ложились спать. Он знал, что старый граф не спит по ночам, а читает, запершись в библиотеке. Украв ключ от библиотеки, Лурье проник к нему.
- Что вы здесь делаете! - возмутился отец. - Вы должны были уехать и никогда более не преступать порог этого дома!
- Зачем вы так со мною, отец! Я же ваш сын, это и мой дом, я здесь вырос! - ответил Лурье и даже пустил слезу.
- Вы переигрываете в своей игре, сударь! - разозлился отец. - Вы - уличный актер, бродячий театр заменил вам дом!
- Но я же ваша кровь! И кровь ваша все равно будет течь в моих жилах независимо от того, какой путь я избрал, - лицо Лурье напоминало лицо ангела. Темный