Подмена

С утра шёл снег, но к обеду распогодилось. Зима становилась похожей на зиму, а то всё дожди да дожди. Тридцать первого декабря Ника прибежала к подруге, потирая ушибленную руку, и со слезами на глазах стала рассказывать ей, почему ушла от красавца мужа.
- Понимаешь, Ленка, я ведь его люблю очень, поэтому раньше не уходила. Сначала как поругались, он ушёл к брату в особняк жить. Да и там, видно, его терпеть не стали. Вернулся и опять за старое. Я к тётке, он и туда явился, денег требовал. Думаю, на дозу не было. Раньше всё прощала, но теперь достал он меня основательно, ещё руки распускает, гад. Я поживу у тебя пока, ладно? Может, хоть здесь искать меня не будет. А потом что-нибудь придумаю. Не выгонишь? Мне просто негде встречать Новый год даже, боюсь, везде достанет. А у тебя всё-таки гости будут, не сунется.
- Да, конечно! Поживи. И Новый год встретим. А с твоей-то внешностью терпеть такие выходки. Ты в десять раз лучше найдёшь. И где он сейчас? - поинтересовалась Лена.
          - А чёрт его знает, да меня это и не волнует. Грешно так думать, но иногда кажется: лучше б уже умер – и меня б не мучил, и сам бы не мучился. А то, как ломка начинается, страшно смотреть, скоро из дома мои вещи выносить повадится, своих-то уже не осталось, - Ника говорила и всё больше распалялась. То всхлипывала, то затихала. Подруга пыталась утешить, у Ники тряслись руки.
        Раздался телефонный звонок, Лена сняла трубку и прошептала:
- Ника, это Пётр.
Ника разговаривала с мужем зло и раздражённо:
- Ну уезжай! Скатертью дорога. Я очень рада, что ты уже на вокзале. И не надейся, я с тобой никуда не поеду. Откуда у тебя деньги, горе ты луковое? Тебя же на первой остановке высадят, дурак! Всё, прощай! - Ника резко положила трубку. - Знаешь, Ленка, странный он какой-то, наколотый что ли. Твердит, что он снова на коне, что у него есть деньги. Странно. Он же только сегодня утром орал, что в карманах пусто. Хоть бы действительно уехал. Три дня у тётки жила, так и там нашёл, явился, руку чуть не сломал, козёл! Ничего не понимаю. Сказал, что в Литву уйдёт по какой-то тропе. Вот будет, если на границе поймают, документов-то нет.
- Ника, он же может квартиру продать. Если разведётесь, тебе  ничего не достанется? Странно, что он ещё этого не сделал.
- Квартира на Павла записана. Её же брат этому уроду купил, когда тот жениться собрался.
- Вот надо же, два брата-близнеца, как одно лицо, а на самом деле  такие разные. Паша всего в жизни достиг, а Петька - шалапут.
- Пашке выбиться в люди, конечно, жёнушка помогла со своим богатеньким папочкой. Везёт же некоторым. Сама страшная, зато родители при деньгах. Ясно же, что Пашка не на этой грымзе женился, а на деньгах её родителей. А она ему сразу двоих деток нарожала, чтобы уж наверняка.
- Ника, ты забыла, Петя, когда вы познакомились, тоже не голым был: и квартира, и машина, и работал у брата за нормальные бабки – всё наркотики да водка.

***
Для Ники семья деверя была самым больным вопросом. Невестка - плоская как доска, бесцветная и холодная как рыба. Зато у неё было всё, чего так хотелось Нике: деньги, дом, крутая тачка, престижная работа, непьющий муж, а главное - двое прелестных детишек. Когда Ника смотрела в зеркало и видела там рыжеволосую зеленоглазую красавицу с идеальной фигурой, она не могла понять, почему у неё нет ничего, а муж, в которого она была безумно влюблена, пьяница и наркоман. Она видела, как Паша пожирал её глазами, иногда пытаясь зажать в укромном месте, но прекрасно знала, что из семьи он никогда не уйдёт. Любовницей деверя ей быть как-то не улыбалось,  что толку крохи с барского стола собирать,  поэтому все поползновения Павла обращала в шутку. Братья на лицо были похожи как две капли воды, но в манере говорить и одеваться разительно отличались. У Павла даже осанка была другая, и движения не такие резкие, как у брата. А речь? Пётр без мата уже и объясниться не мог. Павел был спокойным, рассудительным. Петька же всё делал порывисто, на сплошных эмоциях, чуть что не по нём – сразу в драку лез. Он и с Никой был то нежен, то груб. Зато какие страсти бушевали в нём! Ника понимала, что любит мужа таким, каким узнала его три года назад, ещё без наркотиков, без ломки, без вечного поиска дозы. Сейчас это был совершенно другой человек. Но вера в то, что он вылечится, станет прежним, фонтанирующим идеями, страстным и нежным, всё ещё не давала ей покоя.
Вероника родилась и выросла в деревне. Глядя сейчас на её холёные руки с длинными ногтями, поверить было трудно, что когда-то она спозаранку доила корову, полола огород, кормила свиней, а тёмными ночами мечтала побыстрей вырасти, чтобы уехать как можно дальше со своей «малой родины», чтобы уже никогда не возвращаться к родному навозу. В ту пору любимым её занятием были поездки в город на рынок, где она помогала матери продавать мясо. Уже лет с четырнадцати она замечала, как мужчины пожирают её глазами. А в шестнадцать сбежала из дома с заезжим «дембелем» в райцентр. Но стирать, готовить, убирать и ублажать парня в постели, не имея при этом ни дорогих вещей, ни украшений, ей быстро надоело. Тогда она стала кататься с дальнобойщиками. Ей это занятие совсем не нравилось, утешала себя, что это временно. Скопив немного денег, Ника приехала к тётке в областной центр, окончила курсы массажисток, стала неплохо зарабатывать. Она уже могла позволить себе дорогую одежду, вкусную еду. Но сказывалось деревенское воспитание, и ей хотелось замуж, чтобы был свой дом, в котором бы играли её детки.
С Петром она познакомилась случайно. Также была зима, ещё утром шёл дождь, а к вечеру подморозило. Ника торопилась домой. Сапожки на шпильках явно не предназначались для такой погоды. Она поскользнулась и упала, чуть ли не под колёса белого мерседеса. События развивались стремительно – водитель выскочил из машины, помог подняться, довёз до дома. На следующий день он пришёл с цветами просить у тётки Вероникиной руки. Всё он делал вот так порывисто, долго не раздумывая. Он влюбился с первого взгляда. Любовь оказалась взаимной, и Пётр закатил шикарную свадьбу. Он стал для неё принцем на белом коне. Ника была влюблена и сначала закрывала глаза на его «маленькие шалости». Но наслаждалась семейным счастьем молодая жена недолго, пока маленькие шалости не переросли в большие проблемы. Катастрофически не хватало денег, особенно стало трудно, когда Павел уволил брата с работы. А о детях она боялась даже мечтать. Приходила в особняк деверя поиграть с племянниками и каждый раз всеми клеточками чувствовала, как ненавидит её невестка. Они даже пары слов друг другу не сказали. Ника подозревала, что эта рыбина завидует её внешности до глубины души. И это знание бальзамом проливалось на больное самолюбие Ники.

Подруги болтали, резали салаты к новогоднему столу и мечтали, что в будущем году всё изменится к лучшему. Уже начали собираться первые гости, когда раздался очередной телефонный звонок. Лена, побледнев, передала трубку Нике со словами: "Это Паша звонит, у  него что-то страшное случилось, вроде жену убили". Ника схватила трубку.
-  Павел?  Это я, Ника.
- Вероника, приезжай, пожалуйста, я не могу, скоро няня приведёт детей, ведь ты их так любишь. Побудь с ними, - услышала Ника в трубке голос деверя.
- Что случилось, Паша?
- Задушили мою жену. Сейчас ничего не буду говорить. Приезжай.
Девушки вызвали такси, и вскоре Ника была в доме Павла. Тело уже увезли, но на полу были нарисованы его контуры. Всюду сновали оперативники,  искали улики. Эксперты снимали отпечатки, что-то скоблили. Дети с няней ещё находились у соседки.
На Нику сначала никто не обратил внимания, а она прислушивалась к разговорам этих людей, казалось, заполнивших  весь особняк. На полу гостиной везде были разводы от мокрых ботинок. По всему выходило, что часа три назад - примерное время гибели невестки - соседи видели Петра, выбегающего из дома брата. Шкафчик, где хранились наличные деньги и драгоценности, был взломан. Около дома нашли дорогую золотую цепочку, принадлежавшую убитой. Следы, хорошо отпечатавшиеся на выпавшем сегодня снегу, были от обуви Петра. К Нике подошёл следователь Сорокин, которому поручили это дело.
-  Вы жена Петра Лисянского?
- Да. Я Вероника Лисянская.
- Когда вы последний раз видели мужа?
- Сегодня утром, он нашёл меня у тётки, хотел, чтобы я к нему вернулась. Мы расстались,  три дня назад я ушла из нашей квартиры. А он  где-то с месяц  жил здесь, у брата.
- Можно узнать, почему?
- Да, конечно. Он нигде не работал, пил.
- А наркотики?
- Да, наркотики тоже, – Ника рассказала следователю Сорокину о звонке мужа.
- Мы навели справки, его действительно видели на автовокзале. Он ехал в сторону литовской границы, из автобуса вышел в небольшом населённом пункте, со всех сторон окружённом лесами.  Не знаете, куда он мог пойти?
- По телефону сказал, что знает, как в Литву какой-то тропой пройти. Его поймают?
- Трудно сказать, в том районе сегодня весь день шёл снег, следов нет. Возможно, литовские пограничники его обнаружат. А может, он специально вам так сказал, чтобы направить следствие по ложному следу.
- Мне сообщат, если что?
- Он же наркоман, может, где-нибудь умереть от передоза, денег, говорят, было немало, есть, на что развернуться. А пока объявили в розыск как опасного преступника.
- И что мне теперь делать?
- Ждите. Если появится у вас, сообщите. Вот мой телефон, – следователь протянул визитку. - Укрывать не советую – это уголовная ответственность. 
Подошёл бледный Павел и попросил Нику сходить за детьми. Она, натягивая сапоги, прислушалась к разговору.
- Что вы, Павел Лисянский, думаете по этому поводу?
- Брат стал законченным наркоманом, но я никак не думал, что он зайдёт так далеко.
- А где вы были в районе пятнадцати часов?
- Я решил поехать по магазинам, надо было купить подарки.
- Кто-нибудь может это подтвердить?
- Вряд ли. Я ездил один, все подарки не успел купить – мне позвонили. А почему вы спрашиваете?
- Так положено. Скажите, откуда Пётр мог знать, что ваша жена будет дома одна?
- Думаю, он просто пришёл просить денег, а она не дала. Вот он на неё и набросился. Возможно, он не хотел её убивать, так получилось. Он всегда всё делал спонтанно.
Следователь посмотрел на Нику, и она быстро вышла из дома, надо было подумать, что сказать племянникам.
Пока Ника укладывала спать детей, читала им сказки, в доме всё стихло. Дети не могли понять, что происходит, где их мама. Они капризничали. Ника несла какой-то бред о том, что мама смотрит на них с облачка.
Руки дрожали всё сильнее, Ника пела колыбельную и чувствовала, как дребезжит её голос. Она никак не могла справиться с волнением: кажется, всё получилось. План был прост. Идею Нике подсказала мыльная опера - пресловутая "Санта-Барбара", где в какой-то из многочисленных серий один брат-близнец подменяет другого. Вот и она задумала: Пётр под предлогом ссоры с ней переселяется к брату. А там подробно изучает его привычки, манеру одеваться, говорить, пробует разобраться в тонкостях бизнеса. И потом под каким-нибудь предлогом увозит брата на строящуюся дачу, убивает его, прячет тело. А сам занимает место Павла, периодически появляясь в разных местах в своём собственном обличье, чтобы всем было ясно: братья не поладили, что у