– А ты стремишься, все время говорить, не замечая, как убиваешь сам словами, и, прежде всего - желание находиться рядом.
– Не достаточно ли нам того, что ты постоянно молчишь? Вспомни, что стало с Помпеей, когда долго молчащий Везувий, вдруг заговорил? Её не стало. Вот и ты, заговорив, сразу определяешь конец в наших отношениях. Но если бы мы говорили друг с другом чаще, возможно этого бы и не произошло.
– Близость между людьми возможна только при уютности молчания: все понимающего, и проникающего в каждую клеточку близкого человека. Но бывает молчание вынужденное, как в нашем случае. Молчание, выставленное в виде оградительного щита, протестуя всем существом против пустоты и агрессивности летящих в тебя слов.
– Разве это не страшно для отношений, когда мы замалчивает столько важных слов, которые должны были сказать?
– Но в нашей жизни слишком много слов, которым подошло бы лучше промолчать. Ты никогда на это не обращал внимания? Разве обязательно говорить о чем-то, чтобы почувствовать себя комфортно рядом с человеком? Или в коллективе – в своей тарелке?
– Не знаю. Хороший вопрос. Да… я никогда не задумывался.
– Когда это твой человек, то можно часами молчать, получая при этом обоюдное удовольствие. Именно это ощущение и определят, что между людьми действительно произошло нечто значительное. У живого, чувственного молчания, человек учится говорить разумно. Почему считается, что при обиде, лучше всего промолчать, обретая смирение. И бороться против горделивости, как и против всяческого осуждения, нужно молчанием.
– Я помню, как однажды отец мне читал нравоучения, когда я в школе высказался по поводу своей классной нелицеприятно, за что был на десять дней изгнан из школы: «Ты научился говорить, это говорит о том, что ты вырос, но теперь тебе надо научиться молчать, чтобы поумнеть».
Получается, что нужно всего два года, чтобы научится говорить, и сорок лет, чтобы научиться держать язык за зубами, но и этого оказалось мало... я так и не научился. Значит, не поумнел.
– У каждого свой путь обретения себя. Меня жизнь научила молчать обо всем, что имеет значение только для меня одной. Конечно, во всем должна быть мера: и в речи, и в молчании. Но я видела, что ты меня мало понимаешь, как это часто бывает в окружающей нас жизни, потому для меня наибольшим комфортом было молчание.
– Кажется, начинаю тебя понимать... Я и сам сталкиваюсь часто на работе с таким феноменом, когда неуч неспособен молчать, чтобы выглядеть умно, а истинно умные люди глупо молчат, набрав в рот воды. И страдает от этого, прежде всего общее дело. Стоит на месте.
– Об этом же, вроде бы, говорил Лао-Цзы. Навскидку, что тот, кто много знает – молчалив, а болтун – не знает ничего.
– Вот и я, в своем отделе предпочитаю иметь тех, кто умеет не говорить красиво, а молча делает свое дело. Но дома, почему-то, излишне болтлив, получается сам. Мне всегда казалось, что я таким образом делюсь с близким человеком своими мыслями.
– Мысли бывают разные. К сожалению, часто характеризующие говорящего, как скандально воспринимающую личность все, что ее окружает, принося это домой. Чаще всего такие люди на работе опасаются, что будут восприняты в невыгодном для них ракурсе, а дома исторгают потоки красноречия, не имеющего ничего общего с семейной жизнью и личными взаимоотношениями между близкими людьми. Не в качестве доверительной беседы, что было бы вполне нормально для умных людей, но с пеной у рта с напористым, внезапно осмелевшим критиканством. Неприемлемым не только для слуха, но и для восприятия сущности твоего близкого человека. Исходя их этого, тебе нечего сказать в ответ, не имея ни малейшего желания это даже слушать, и остается только молчать.
– Для тебя молчание получается, как твой спасительный алтарь.
– Скорее всего, ты прав. Как же ты хорошо определил это состояние! Вот и, получается: молчала, молчала, и почувствовала непреодолимое желание сказать нечто такое, что будет полезнее молчания. А именно, что нам лучше пожить отдельно и разобраться, чего хотят наши организмы более всего. С этого бы лучше начинать все отношения, но мы, вероятно, поспешили, как это бывает в большинстве случаев. Мы не оказались умнее многих.
– Я принимаю твое решение, возможно, впервые в жизни совершая правильный поступок. Пусть это будет наше прощальное танго молчания и говорливости.
Эпилог.Спустя год.
Телефонный звонок:
– Алло! Рада тебя слышать, Игорь.
– Как приятно! …ты не удалила мой номер, и он у тебя ещё отображается под моим именем!
– У меня нет причин удалять его, надеюсь, как и у тебя.
– Машка, наверное, отвлекаю тебя от важных дел, но меня вынуждают обстоятельства, черт бы их побрал…
– Ты по-прежнему позволяешь им безропотно подчиняться?!
– Этим придется, хотя... работа над собой давала уже неплохие результаты, но тут… извини, я даже не спросил, как ты, а сразу о своем.
– Как я? Как раз собиралась тебе звонить в ближайшее время. Мне предстоит уехать надолго, а потому, хотела бы завершить наш развод, чтобы переоформить документы, да и, тебя не оставлять в заложниках незавершенной процедуры. Вдруг понадобится.
– Уже…уже понадобилось.
– Вот видишь, как своевременно мы созвонились... Не так ли?
– Если не секрет, куда ты уезжаешь?
– Не секрет, конечно. С экспедицией от океанологического института со своим коллегой… ты его знаешь – это Суржевский.
– Дождался - таки… Еще как знаю.
– Что значит: дождался?
– А то и значит, что он мне ещё пять лет тому назад на банкете в институте. по поводу завершения твоей диссертации, доверительно сообщил, видимо, не зная, что я твой муж, о своей безнадежной любви к тебе. Это было еще с того момента, как стал твоим научным руководителем. Неужели не замечала?!
– Замечала и знала, но, я была тяжело больна тобой. А он ничего не дождался, хотя, не скрою, мне комфортно работать рядом с этим человеком, пока только работать... Потому я дала согласие на эту поездку. Думаю, она мне поможет до конца излечиться от наших отношений. Довольно обо мне! Что у тебя стряслось?
– Ты не сказала куда уезжаете?
– Не сказала?! Земля Франса-Иосифа, а затем – о. Шмидта.
– …помнишь, как я мечтал об этом? У меня же, все прозаично до тошноты. Я излечивался от наших отношений, как примитивная тля, переспав со своей малолетней лаборанткой. Ей 20 лет. Теперь она беременна… во всяком случае, так говорит… а я, сволочью никогда не был. Ты это знаешь. Кем угодно, но только не сволочью, вот и…
– Да, у них это сейчас все быстро происходит, когда поставлена цель: захомутать босса, говоря на их сленге. Тем более, в его пред-разводном состоянии. Думаю, ты справишься. Ты же хотел ребенка, вот и… Давай встретимся в конце недели и поставим точку в отношениях, за которые я тебя благодарю. Они мне на многое широко раскрыли глаза. Созвонимся.
– Спасибо, что ты была в моей жизни!
До встречи, чтобы расстаться навсегда!
Уцепиться не за что...
