( продолжение "Свадебное платье")
… Он просто знакомый, ни друг- приятель, ни ухажёр. Просто знакомый. Петровичу, считай, ровесник… Я открываю планшет.
Обычно там новые ЕГО песни, много песен, разных, красивых. Умопомрачительных.
А сегодня он попросил вдруг : расскажи, как ты проводишь свой день? С чего бы это вдруг я буду рассказывать? Хотя…
Шесть тридцать. Мне будильник не нужен. Вскакиваю, как пружина, и в ванну. Душ похолоднее, чтоб аж лопатки свело. И снова заныриваю в ту же сине-оранжевую пижаму. А нравится мне так! Я не подхожу к планшету совсем, ни на секундочку. Мало ли, что ОН мне там написал? Хотя тянет самым невозможным магнитом.
На кухне уже колдует свекровь, она, как птичка, спит «одним глазком», часа четыре, может, в сутки. Целует меня в макушку, и предлагает блинчики. Спасибо. По ходу обсуждаем бытовые вопросы на день, и я понимаю, что не успею ничего - работа, логопед, массаж Егорке, магазин, аптека, и…тихая смерть часам к одиннадцати вечера.
Мужа нет дома третьи сутки, в Симферополе по делам, чего там делать столько дней, если всё теперь решаемо дистанционно? Но он уехал дней на пять, оставив нам Петровича в роли Ангела – хранителя.
Петрович? О, это особый разговор! Золотой мужик, не скажешь иначе. Он, действительно Ангел-хранитель нашей семьи. Получая зарплату водителя, работает дворником, посыльным, воспитателем и снабженцем. Ну,и Ангелом же!
Восемь часов. Я могу на работу и пешком, что мне? Я всегда так и делаю. Но сегодня Петрович выгнал машину из гаража, ждёт. Я буду первой в группе, пока нет деток, и открою-таки планшет. Ничего там нет, никакого "криминального чтива», но …дома я не могу!
Кроссовки, сумка ( булочку в пакетик себе, и пару-тройку блинчиков в контейнер Петровичу). На цыпочках прокрадываюсь в детскую, целую Егорку в ушко и улетаю. Увижу только вечером…
Воздух - вино! Терпкий, чистый, искристый, золотой, пил бы и пил! Петрович распахивает дверцу авто, и потирает в знак недовольства ус. Знаю я его, увидел снова, что я в кроссовках. Ну, не люблю я сапоги!
Едем. Если медленно, то шесть минут, если быстро - четыре всего!
- Давай в аптеку?
- Давай,- кивает, и список давай на продукты.
На коленях пишу быстро-неразборчиво: творожки, зубная паста, салфетки, мороженка…
У Петровича выгибается бровь: Мороженое Егорке нельзя и он не знает его вкуса. Я смотрю на него такими щенячьими глазами, что он только пожимает плечами.Купит, куда денется.
Пока я слетала в аптеку, он вывалился из магазина с двумя громадными сумками. По ходу докупал что-то сам, что я упустила? Ура! Я целую его в щёку, но попадаю в чёрный шёлковый ус, и Петрович краснеет, как аленький цветочек. С чего бы это ради?
Влетаю на территорию сада. Уффф…до начала рабочего дня - более получаса. Нахожу нянечку, обнимаю, незаметно сую в карман заготовленную с вечера шоколадку, и ухожу в группу. Тишина. Халатик свой люблю более одёжек всяких брендовых, беленький мой, чистенький , пахнущий ванилином. И почему ж ванилином-то?
Подхожу к окну. Туманно , и листья, как жёлтые монеты,кажется, позванивают на ветру.
А планшет в сумке. А я не достаю. Я приучаю себя к терпению. Мало ли что ОН там напишет !
Без пяти девять. Первый ребёнок, Бориска с разбегу втыкается носом в мои коленки. Всё,мысли о НЁМ « под арест".
А о том, как я провела день, я напишу ему вечером. Или, не напишу.
Прекращать мне надо это общение,шесть лет бесполезной тайной переписки.Выбор сделан, кольцо на пальце, платье белое свадебное в шкафу, сын в кроватке, муж…а вот где муж, мой надёжный и верный, я не знаю…
Но не писать же об этом ЕМУ? Он просто знакомый , и только… И как я проведу сегодняшний день, я пока не знаю.
Падает и падает за окном листва. Осень ... Хватит бегать в летних кроссовочках, прав Петрович,
пора обувать сапоги, не девочка...
