Котенок

Что-то беспокоило меня. Сквозь дрему почувствовал — меня хватают за загривок и куда-то несут. Нюх, пусть говорят, что у кошек он слабый, подсказал — мама. Теплая, ласковая, добрая.
Мама  - сладкое молоко, и мягкий, пушистый бок. Мама - шершавый язык, умывающий тебя  от розового носа, до кончика хвостика. И потом ты лежишь в коробке весь такой чистенький и сытый, и даже сестра рядом не мешает тебе, а наоборот согревает своим теплом. В животике заурчала музыка голода, вот сейчас, сейчас  будут кормить. Мама уже положила меня в коробку. Я сучу лапками от нетерпения, но кто-то грубо впивается в мое нежное розовое ухо, и я просыпаюсь.

- Огурцов, Огурцов, проснись, ты   по кухне дежурный. Старшеклассник Валька больно скручивает мое ухо, и я выныриваю из моего сна.
Сажусь и  оглядываю, зевая, все пятнадцать кроватей. Все мальчишки спят. В спальне прохладно, в сумраке, осеннего рассвета, спешно натягиваю ненавистные выцветшие колготки, шорты и красную фланелевую рубашку.

На кухне уже полно ребят из всех групп. Мне как дошколенку, доверяют раскладывать  хлеб. А пока его режет старшеклассник, я успеваю стибрить с разделочного стола мясные обрезки. Все это я отправляю за пазуху. Животу становиться сначала мокро, потом липко. Ну, ничего, завтрак  не такое уж долгое дело. Размазанная по тарелке серая манная каша  быстро исчезает  и сладенький горячий чай дает чувство сытости и тепла.
Я надеваю курточку и бегу к подвалу. « Муся, Муся»,- зову  я.
Кошка Муся не из числа поварских любимцев, она черна как ночь, и у нее, как и у меня,  разноцветные глаза. Один зеленый, другой голубой. Отчего – то нашим теткам это не нравиться, а, по-моему, очень красиво.
Конечно, она побежала за мной не на голос. Восхитительный запах мяса, я  ведь расстегнул курточку,  вел ее за мной, без  обычного для нее страха.
Кошка ела, перетирая зубами  жилистое мясо, уши смешно двигались в такт с  пастью.
Я уже знал, как отомщу ей за предательство. За мой несбывшийся сон. НА  заднем дворе огромный колодец, закрытый деревянной, толстой крышкой, но в ней дыра. В нее я бросил в прошлом году украденного в магазине  плюшевого медведя, а уж тощая Муська непременно   в  дыру пролезет. Рука моя тянется сжать черный загривок. Но Муська отвлекаясь от вкуснятины, вдруг лижет мою липкую ладошку, и еще раз. Кулак  мой разжимается, и я глажу, мое единственное близкое существо. Мама. Слезы закипают в глазах. Я размазываю их грязными руками.
«Огурцов, Коленька. Что же ты такой грязный", – нянечка Зоя Федоровна одной рукой вытирает мне лицо, и тут же гладит по голове.- "Пошли скорее, там родители приехали, аж из самой Америки".
Я успел еще оглянуться, и улыбнуться последний раз Маме – кошке.