Вот она, служба государю какая весёлая. Утром, в новеньком, с иголочки мундире идёшь на службу. Да не просто на службу, а на службу при самом государе, Петре Алексеевиче. А уже через несколько часов трясёшься в седле на пути в Москву. Ничего не поделаешь, служба такая, беспокойная. Да и не в Петре Алексеевиче дело, если по правде. Да служи ты хоть султану турецкому, прости господи, один хрен покоя знать не будешь.
Конечно же нет, Гермоген нисколечко не жаловался на выпавшую на его долю должность личного порученца царя, Петра Алексеевича. Да что там! Любой, ну почти любой из офицеров с радостью великой поменяет свою службу на службу Гермогена.
Сегодня, когда к месту службы шёл, Гермоген не без удовольствия ловил на себе восторженные взгляды, это женщин и завистливые взгляды — мужчин. А как вы хотели? Красавец, статен собой, капитан! А если бы они знали где служит Гермоген? Ну, насчёт женщин понятно, на что они согласились бы. А вот мужики те, точно, сначала бы позеленели от завичти, а потом удивились. Да, всё хорошо у Гермогена, даже лучше чем можно себе придумать и пожелать. А если всё хорошо тогда, мать-перемать, откуда взялся этот Владимир в виде голоса?
***
Уже выехав из города Гермоген понял, как ему повезло с этой поездкой в Москву. Пока ехали по городу не до мыслей сторонних было. По городу пёрли во весь опор и во все оглобли. А как же, государь, он что, удаль молодецкую не любит? Любит конечно. Вот и скакали во всю, разгоняя с дороги всяких там зевак, собак и прочую сволочь могущую помешать проезду царской кареты. А выехав из города прыть поубавили, пошли лёгкой рысцой. Вот тут-то Гермогену и пришло на ум поразмыслить над тем, что с ним произошло утром.
Жил, не тужил себе Гермоген Матвеев Веселов. Милостью Божьею и волей государя, Петра Алексеевича, в свои молодые ещё года ставший капитаном. Оно конечно, некоторые его сверстники уже и в генералах ходят, но это, а в собоенности при Петрё Алексеевиче, от великих талантов умственных зависит которыми, увы, он не обладал. Не обладал, ну и ладно, ему и в личных порученцах государя вполне неплохо ходилось и жилось. Всего лишь одно предприятие справил и пожалте, он капитан. А сколько их будет впереди, таких предприятий? Неведомо, никому неведому, наверное даже государю.
***
Почему именно он, Гермоген? Почему, например, не тот мужик что из ворот вышел? Вот именно, удивление вместе с потрясением посетили Гермогена и улетели в неизвестном направлении ещё тогда, на лавочке, когда он услышал про две тысячи двадцатый год. А вот вопросы улетать не соглашались, а только множились.
Как этот Володька попал сюда, да ещё в виде духа? Если бы он предстал перед Гермогеном во плоти, с руками и ногами, Гермоген наверняка с радостью приветствовал бы его, напоил бы, накормил да побеседовал. А тут такое, да ещё прямо в нутро! Слава богу с ума не сошёл, а ведь мог бы. Один маленький шажочек оставался до того момента после которого блажить начинаешь.
Как он сюда попал, этот Владимир? Как вообще можно попасть из будущего, получается, в прошлое? На эти вопросы у Гермогена ответа не было, да он и не надеялся. И тут на ум пришёл очень и очень важный вопрос ответ на который он знал! Если Владимир из будущего, значит он знает его, это будущее. Значит он знает, что произойдёт с ним, с Гермогеном? Знает, станет ли он генералом, знает сколько он проживёт на этом свете. Знает о его будущей семье. Получается, всё знает.
Исчез, правда, этот Владимир как-то внезапно, ни здрастье тебе, ни досвидения. Интересно объявится ли ещё? Скорее всего объявится, вон, про какую-то фильму и компьютер обещал рассказать. Да, лучше будет чтобы появился. А то, если один раз то даже обидно. Пока от удивления в себя приходил, не распросил ни о чём. А распросить его надо, очень надо, о многом распросить.
***
А ещё лучше, распросить что замышляют те же турки да и другие супостаты тоже. Распросить, а потом рассказать государю, мол, видение мне было. Нет, видение не подходит, надо буде что-то другое придумать. Ладно, придумаю, если конечно Владимир вновь появится. А он появится, Гермоген был почти уверен, что появится. Во всяком случае, он бы, будь у него такой дар, ещё перенёся бы и в прошлое, и в будущее. И не раз.
Мысль Гермогену понравилась, даже настроение немного улучшилось. Вдруг прогремел пистолетный выстрел значивший, остановится. Гермоген остановил коня и развернул его к царской карете. Из неё, из кареты, вылез царь Пётр и по имени окликнул Гермогена. Через секунду он уже был подле государя. Спешился, кощырнул и встал во фрунт.
- Вот письмо. - сказал царь Пётр протягивая Гермогену свиток. - Доставишь его в Петербург и передашь лично в руки князю-кесарю.
- Исполню, господин Бомбардир! - снова козырнул Гермоген и спросил. - А дальше что?
- Дальше? - царь Пётр на секунду задумался. - Дальше, оставаться тебе в Петербурге и дожидаться меня. Да, не забудь сходить к своей зазнобе, в гости. - рассмеялся царь Пётр и полез в карету.
***
А тем временем… Тем временем Агафья осматривала дом Гермогена. Осматривала его не ради любопытства. Она придирчиво ощупывала стены, пол, оконные стёкла, и вообще всё.
Оно печально конечно, но ничего не поделаешь, судьба так распорядилась. Дело в том, что у Агафьи никогда не было своего дома. Да и семьи, по правде говоря, тоже не было. Была Агафья рождена как результат дел сердечных дворовых людей, Елизаветы и Архипа. И, будучи ещё во младенческом возрасте, беда случилась у Агафьи, правда, тогда она в этом ничего не понимала, потом уже люди добрые рассказали. Мать её, Елизавета, умерла вдруг, а ведь совсем молодая была. В тот год зима была ни рыба, ни мясо. Ни мороза тебе, ни снега, один дождь со снегом и грязи с тем снегом по колено.
Заболела Елизавета. Заболела, слегла ди и в скором времени преставилась. Архип же, видать крепко любил Елизавету, сначала, насколько это возможно для дворового человека, пить начал, крепко пил. А потом так вообще, начал впадать в буйство. Управляющий, тогда не Еремей был, другой, подумал-подумал и отписал боярину об Архиповых безобразиях. А боярин, Фёдор Алексеевич, не долго думая определил его в солдаты. Так и осталась Агафья одна-одиношенька среди чужих людей, чужими же людьми вырощенная и воспитанная.
***
Детство у Агафьи длилось то короткое время, покуда ходить не научилась, через шаг на попку падала. А как начала ходить да не падать, так и началась у неё взрослая жизнь, в смысле, жизнь работная. На огородах сорняки повыдёргивать, кому? Малым. В лес по грибы, да по ягоды, тоже им. Тех же гусей от лисы сторожить, да много чего по мелочам.
Ну а как вошла Агафья более-менее вошла в возраст, так другая работа началась, серьёзная. Всего не перечислишь, чему научилась Агафья, да и не след, сами знаете. Так и росла Агафья, в девичий возраст входила. Росла, росла и выросла девицей если и не писаной красавицей, то весьма и весьма симпатичной. Росточку для женщины среднего, самый рост который мужикам нравится. Глаза большие, серые. Не хутоба, справной выросла Агафья, фигуристой. А самое главное, выросла Агафья девкой к разумению вокруг происходящего расположеной, и характером который вообще-то мужику полагается, а вот, бабе достался.
***
Незаметно как-то стали к Агафье деревенские парни захаживать, на гулянья приглашать. Да и дворовые мужики и парни, все как один, увидели вдруг раскрасавицу. Но Агафью, недаром разумением и характером твёрдым наделил боженька, всех ухажёров и откровенных похабников ошила как отрезала. Так отшила, что некоторым, самым настояйчивым, и по спинищам их кобелиным досталось. Так что, оставили в покое ухажёры и любители сладенького девку Агафью.
А сама она, нет, не присматривала она себе жениха, ждала чего-то. Дворовые девки и бабы даже промеж собой шептаться начали, мол, не иначе блаженная, вссех без разбору от себя отгоняет. Да, наверное ждала кого-то Агафья, точно, ждала.
***
А теперь насчёт своего дома. Какой свой дом, о чём вы? Уголок на полатях в людской, это что, дом что ли? Из имущества, перво-наперво, была у Агафьи кукла. Куклу ту, сделанную из тряпочек подарила ей старушка, тоже из дворовых, царствие ей небесное. Агафья тогда совсем маленькой была, стоит ли говорить как ребёнок встречает свою первую игрушку? Кукла эта оказалась единственной игрушкой Агафьи, как в детстве, так и сейчас. Стоит ли говорить, как берегла её Агафья, пуще глаза берегла. И дала себе зарок, когда, если доживёт конечно, будет старенькой подарит эту куклу такой же девочке, какой была она сама.
Ещё что? Ленты в косу, аж четыре штуки. А тут и удивляться нечему. Для девки ленты в волосы — это тоже самое, что для мужика штаны, без них никак. Рубашки ночные, две штуки. Сарафаны, тоже две штуки. Да, обувка для поздней осени и ранней весны, когда в валенках ходить рано. Ну и валенки. В остальное же время босикой, чай не барыня.
Вот и всё. У Агафьи тулупа даже не было! Был тулуп, но один на несколько человек. А что, нечего без дела по двору шляться. Есть какое дело, одевай, а так, чтобы свой тулуп был — баловство это.
***
И вот теперь, Агафья это почувствовала своим тонким женским чутьём, у неё появился дом, её дом. Чувство это исходило не из глаз, а из души, вот в чём дело. Ведь судьба дворовой девки, да той же собаке на цепи позавидуешь. Помимо всего, о чём вы только что прочитали ту же Агафью в любой момент могли продать куда угодно и кому угодно, и не пикнешь. Агафья, она вам не крестьянин. Это его не очень-то продашь, а если продашь то только вместе со всей деревней. Почему? А потому что крестьянин барина кормит, с ним не забалуешь. А дворовые люди, они вроде бы как и есть, а вроде бы как и нет их. Таки вот дела.
***
Дождавшись когда барин, Гермоген, отправится на службу Агафья, в сопровождении ничего не понимающего, сонного денщинка, Федьки, обошла весь дом. Обошла, всё самым придирчивым образом осмотрела и принялась за дело.
Федька, так тот, прокляв и обматерив всех подряд, начиная с Агафьи и барина, за то что купил эту сумасшедшую, замучился таскать воду из колодца. Ворчала и наверняка тоже кого-то проклинала и Катерина — кухарка, грея на плите принесённую воду.
Агафья же, подоткнув под повязанную на поясе верёвку подол, за что Федька получил смачную оплеуху от Катерины, потому как залюбовался на крепкие и стройные ноги Агафьи, принялась за дело. Начиная с верхних комнат она принялась чистить, отскабливать от старой грязи и мыть всё подряд.
Часа через три Федька с Катериной решили, что девка с ума сошла или же барин её в таком виде и купил. Агафья работала без устали, только выпадавшую из-под платка русую прядку волос поправляла. И откуда в ней столько силы? Чистит, моет, мусор и грязюку всякую на двор выносит, в одно место, кучкой складывает. Вдруг, вроде бы устанет, присядет дух перевести. Да куда там! Посидит с минуту и опять за своё, в порядок и чистоту дом барина, Гермогена, приводить.
