Домашний

Я  домашний.   Таким  создан.    Валяться  на  диване,  вертеть  задом,
есть  с  руки,   лаять  на  любой  шум  в  коридоре.     Мне  говорят,  молчи
глупый,   но  вижу,  что  довольны   службой.
              Люблю  гулять  в  хорошую  погоду.   С  хозяином.   Кроме  него,
две  хозяйки.   Старшая  и  младшая.    
              Старшая  принесла  меня сюда.   Очень  любила.    Потом  появилась
младшая,  и  любовь  сильно   уменьшилась.   Младшая  росла  на  глазах.
Я   казался  ей   игрушкой  и  боялся  попасть  в  руки,  готовые  только  хватать.
              Пару  раз  любопытство  брало  верх,  и  приходилось  несладко.
Чуть  не  остался  без  передней  и  задней  лапы.  Спасибо  хозяину.    С
трудом,  разжал  маленькие  кулачки.    Потом  научилась  гладить.   А    я
стал  доверять.
             Сегодня  ревнует   ко   мне   хозяина.    Почему  я  люблю  его  больше,
чем  ее.    Потому  что  он  меня  кормит  и   выводит  гулять.  Каждый  день.
           Собачий  корм  берет  самый  лучший.   Вкус  у  меня  хороший.
Дрянь  дешевую  не  ем.    Сразу  дал  понять.   Понял.   Быстро   схватывает.
Хорошей  бы  собакой  был.    
           Но  все  равно,  приедается.   Хочется,  иногда, иного.  Со  стола.    
Колбаски,  грудинки,   сальца,  маслица.   И  нечего  ругать.  Зевать  надо  
меньше.      
           Гуляем  хорошо.  Утром,  вечером,  и  еще  раз,  если  получится.   Когда
хозяин    работает,  я  готов  обходиться  два раза.   Терплю  до  вечера.  А  если
не  работает и  куда-то  уходит,  то  не  терплю.   Он  понимает  и  не
обижается.  
           Когда  мы  гуляем,  я  облаиваю  всех  собак,  кого  вижу.    Любого
размера.   Удивительную  храбрость  придает   хозяин  рядом.   Пусть
посмотрит,  каким  я  могу  быть.   Упругим,  готовым  к  бою,  возможно,
первому  и  последнему.  Уши  торчком.    Не  только  ластящийся  рыжик,
с  огромными  черными   глазами.
          Многим  нравлюсь.   Погладить  себя даю.   Но  злюсь,  когда  сюсюкают.
Не  люблю  эти  ути-ути-ути.   Могу  зарычать  и  гавкнуть.   Укусить,  только,  не
получается.    Словно,  в  голове  что-то  щелкает,  когда  пытаюсь  челюсти
сжать.
           Зимой  очень  холодно.   Если  не успею  найти   место,  то  внутри  все
перемерзает.   Через  пол  минуты  малое,  а  еще  через  пятнадцать  секунд –
большое.  Хозяин  лично  засекал   по  часам.
             Потом,  дома,  оттаиваю  и  ничего  не  могу  с  собой  поделать.
Хозяин  понимает,  но  все  равно  стыдно.   Так,  что  уши  намертво  
прижимаются  к  голове,  и  остаток  жизни  хочется  провести  под  диваном.
            Хозяин  понимает  меня,  гладит  и  успокаивает.
             А  старшая  хозяйка  совсем  перестала  понимать.    Я  ее   люблю
и  боюсь  одновременно.   Мастерица  ругать  за  нарушение  чистоты.
Согласен,  без  меня  было  бы  чище.   Но  не  так  весело.  
            Однако,  слушаюсь  беспрекословно.   Даже  сон  охраняю.
Хозяин  раньше  встает,  гуляем.    Потом  будит.
           А  я  ему,  не  трогай,  пусть  поспит,  так  от  нее  вреда  меньше.        
          От  моего  старания   она,  точно,  просыпается.  Да  еще  ругает,
вместо  благодарности.   Но  знаю,  в  глубине  души,  далеко-далеко,
она,  по-прежнему,   любит  меня,  как  в  первый  день,  когда  увидела
маленьким,  глупым,  беспомощным  щенком.
        Иногда,  задаю  себе  вопрос,  зачем  я  им нужен.   Ведь  ощутимой  пользы
никакой.
       Наверное,  для  того,  чтобы  чувствовать  себя  людьми.