Я не против
Вчера вечером Мауро прислал мне сообщение и предложил встретиться после работы, если я не против.
Ната: “Ок. Я не против.”
“Я не против” – сухое сообщение, только и всего. Сначала я хотела написать: “Да, блин, конечно, да! Твою мать, парень, где встретимся?”, но тут же осадила себя, потому что, как говорит бабушка, когда-нибудь мне придется отмывать свой язык мылом.
Вечер тянулся бесконечно долго, потому что с того момента, как тренькнул мобильник, известив о присланном Мауро письме, я только и делала, что отсчитывала в обратную сторону минуты. С утра меня посетило творческое вдохновение, и я в поте лица корпела над логотипом кампании, производившей сумочки и обувь, но после “Ната, может, встретимся?” работать уже не могла. Два часа я тупо пялилась в монитор и возила мышкой по столу, создавая видимость бурной деятельности. Я открыла ящик стола, достала тетрадь и закрыла ящик. Потом открыла опять, чтобы достать фломастер, и снова закрыла. Я сделала вид, что рисую, и, быстренько накарябав жалкую халтурку, встала и направилась к кофемашине, чтобы убить время, а потом вышла на балкон агентства покурить. Возвращаясь на свое рабочее место, я услышала пиликанье мобильника. Я метнулась к столу, моля Бога, чтобы звонок был не от Мауро, и чтобы свидание не отменилось. К счастью, пронесло. Звонила Рита.
- Что делаешь после работы? Звонил аргентинец и позвал к приятелю смотреть фильмец. У того дома имеется проектор.
- Увы, но ничего не выйдет, Рита.
- Почему? У тебя же рабочий день вроде как до восьми?
- Да, подружка, но на следующей неделе мне сдавать логотип, вот и пришлось засесть за него.
- Да ладно тебе, пошли, отвлечешься ненадолго.
- Нет, к тому же что-то мне не очень хорошо.
- С чего это? Вчера все было отлично…
- Вчера, дорогуша, а не сегодня.
- Ладно, ничего не поделаешь… Передам привет от тебя.
Я не стала рассказывать Рите ни о четверге, проведенном с Мауро, ни о том, что сегодня мы снова встречаемся. Я хотела защитить себя на случай, если Мауро от меня уйдет. Чтобы меня не завалили вопросами, что у нас случилось, и чтобы мне не пришлось перед ними отчитываться, такой же Мауро, как остальные, или особенный. Чтобы мне не пришлось снова думать, что моя личная жизнь мне не принадлежит, ибо в те тяжелые для меня месяцы я так много говорила об Альберто и о себе, что однажды поняла: моя жизнь уже не моя, она принадлежит всем. Я не хочу повторения подобного, так что не стоит чересчур рьяно трепать языком, тем более, что между мной и Мауро нет ничего серьезного.
Я летела на машине на всех парах, но прежде чем выруливать на свою улицу, остановилась у супермаркета и купила бутылку вина. Потом зашла в японский ресторанчик, что прямо за моим домом, и заказала ужин на двоих. Японец вынес заказ на деревянном подносе и передал его мне, сказав при этом, чтобы я не забыла вернуть поднос. Домой я шла чуть ли не бегом. Дома я приняла душ, переоделась и уселась на диван, считая минуты до встречи, но мне не сиделось. Я вскочила и полила цветы, потом вернулась на диван, но снова встала и, разложив аккуратной стопочкой журналы, вновь села на место, чтобы тут же подхватиться и кинуться вытирать пыль на столике под телевизором. Затем я пошла в ванную и уложила волосы. Сходила в туалет и решила заменить нижнее белье, поэтому разделась и надела белье посексуальнее. Пискнул мобильник, оповещая о поступившем сообщении:
Скоро буду.
Мое сердце забилось так сильно, что казалось, сейчас лопнет. Я почистила зубы. Потом включила музыку, создавая видимость, что слушала ее весь вечер, в нарочитом беспорядке разложила журналы и уселась на диван, злясь на себя за собственную дурость.
Когда Мауро позвонил по домофону, я прислонилась к двери, стараясь контролировать биение сердца. Я услышала, как открылась дверь лифта, и подумала, что сейчас меня хватит инфаркт, и что очень хреново прийти на второе свидание с человеком и увидеть, что он дал дуба в прихожей, не сумев справиться с волнением. Я живо представила, как ты говоришь соседям, что мы были знакомы всего один день, как они вызывают полицию, тебя арестовывают, надевают наручники и везут в комиссариат. А потом объясняй суду, что все началось с электронной переписки. “Динь-дон” – раздался звонок, и я открыла дверь.
- Привет, Ната.
Мауро, ты даже не представляешь, как я хотела видеть тебя, как хотела, чтобы ты мне позвонил. С четверга я прокручивала в памяти каждое мгновенье, начиная с минуты, как мы вошли в квартиру, и до того, как ты сказал: “Я ухожу, чтобы вернуться.” Умом я понимаю, что все это ничего не значит, но что-то поселилось у меня в душе и не уходит. Клянусь, я пыталась от этого избавиться, вырвать из души, но у меня не получилось. Так и передай судье.
- Привет, Мауро. Проходи.