Мой немецкий брат день четвёртый

4
Утро началось с того, что нас разбудила Эмма. В её лексиконе слово «тихо» отсутствует, как класс. Она шумно открывает двери, громко говорит, словом побыть внутри себя рядом с ней очень непросто. С её приходом наше горизонтальное положение с Наташей закончилось и пришлось вставать. Завтрак ничем не отличался от ужина. То же мясо, котлеты, хлеб. Хлеб, кстати, был другой, он отличался от того, что покупал по утрам Дима. Но оба они были вкусные, надо признать.
В 9 часов приехала Лена. До двух часов дня у неё было свободное время, и она хотела показать нам город таким, каким он нравился ей. Она любила историю и ей нравилась старина. Она работала кем-то на полставки, поэтому половина дня у неё всегда была свободна. Эмма как раз была занята с утра. Она работала сиделкой у одной пожилой фрау.
Лена вела машину очень осторожно. Для начала она показала нам дом, в котором родился Фридрих Энгельс. В то время это был другой город, Бармен. Но теперь это территория входит в Вупперталь. В доме находится музей, а при входе находится мемориальная доска. При современном проектировании города дом выбивается из общего ряда зданий по этой улице. Он стоит к магистрали боком, и его расцветка резко контрастирует с окружающей действительностью. Внешне дом немного напоминает дачу бандита средней руки России девяностых годов, что, наверное, соответствует немецкому купцу середины XIX века.
А потом Лена показала нам тихий уголок той же Германии, не тронутой временем. Там улицы выложены брусчаткой и по ним запрещено движение автомобилей. Наверняка автомобили у владельцев домов есть, но мест для стоянки автомобиля в этих домах не предусмотрено. Они словно сошли со страниц сказок братьев Гримм, настолько они красивы. Здесь не было ни одно похожего домика, а между ними были даже не улицы и переулки, а ходики и тропинки, настолько они были узкими и не длинными. И что интересно, мы ходили по ним около получаса и за это время встретили двух прохожих. Казалось, что время остановилось в этом месте и совершенно никуда не торопится. Я представил себе, насколько тут красиво зимой, когда снег лежит по колено и его убирают лопатами, потому что другая техника тут не поместится. Вот только падает ли тут снег зимой? Мне бы хотелось в это верить.
Для контраста Лена показала нам дома современной немецкой буржуазии. Если древняя Германии расположена в низменной части города, то молодёжь лезет в горы. Там уже стоят особняки, окружённые высоким забором, количество машин на квадратный метр увеличивается с каждой минутой продвижения наверх, но что самое примечательное, здесь не на что смотреть. То же самое есть наверняка в каждом населённом пункте современной России, где живут обеспеченные люди. Как говорит мой друг Паша, строитель по специальности, - бездна вкуса!
Лена ещё повозила нас по городу, показала ещё местные достопримечательности, но они стёрлись в памяти почти сразу. После «швебека» и домов девятнадцатого века всё остальное было очень пресным. А поскольку водила Лена машину медленно, пропуская транспорт мимо себя, то мы не смогли посмотреть и половины города. Так что Лена отвезла нас домой, как только Эмма закончила свои посиделки с клиенткой. На том мы с Леной и попрощались, пригласив её как-нибудь приехать к нам в Питер.
Пока не приехала Каролина, Эмма предложила пообедать. Опять появилась сковородка, наполненная сосисками, картошка, сыр, колбаса, джемы и арбуз. После такого застолья потянуло в сон, но желание посмотреть Дюссельдорф перевесило. Каролина вошла, улыбаясь всем нам навстречу, словно в комнату вошло солнышко. Мы быстро собрались и поехали.
Каролина дорогу знала хорошо. Каждый день она ездит в Дюссельдорф на учёбу. Школу она закончила и теперь учится на врача. Каждые полгода практика, причём в разных клиниках. Сейчас она получает от государства стипендию и может её потерять, если станет занятия пропускать. От Дюссельдорфа до Вупперталя километров тридцать хорошей ровной дороги в три полосы. Так что много времени дорога не занимает.
Каролина вела машину лихо, в крайнем левом ряду, комментируя при этом поведение водителей, которые двигались в параллельных рядах. При этом ругань в её произношении звучала очень мило, словно она объяснялась в любви. Матом она может при нас и стеснялась говорить, но все эмоции она произносила исключительно по-русски. Вот что значит русское воспитание. В немецком языке нет места эмоциям. Было видно, что всё это доставляет ей большое удовольствие.
Как раз перед нами маленькая белая машинка, похожая на черепашку, внезапно заняла наш ряд, при этом скорость её движения была значительно ниже. Каролина уже хотела обогнать её справа, как та вдруг опомнилась, и вернулась в свой ряд. Когда мы проезжали мимо, то увидели говорящую по телефону крашеную блондинку.
- Вот коза, блин! Куда тебя несёт, дома болтай, - весело отреагировала на ситуацию Каролина.
- А ты знаешь, что у тебя русский стиль вождения, - сказал я, обращаясь к нашему водителю, - ты водишь машину по-русски, плюс ведёшь себя за рулём, как русская гончая.
- Правда, - обрадовалась Каролина, - но я есть русская. Мне так все говорят мои подруги.
- Они немки?
- Да, только одна девушка родом из России, мы с ней по-русски всегда говорим. И дома я тоже только по-русски говорю. Только читать и писать не знаю.
- Машину папа учил водить?
- Инструктор учил, но я люблю быстро ездить. Однажды я превысила скорость, и нам домой пришёл счёт на штраф. Если бы мы написали, что я за рулём, то штраф был бы больше, потому что я была одна, а это запрещено по законам, до 18 лет нельзя одной ездить, только с родителями. И мы написали, что за рулём была мама, и штраф был меньше.
Наташа и Эмма в это время вели свой диалог на заднем сидении, когда мы въехали в Дюссельдорф. В отличие от Кёльна и Вупперталя, это молодой город. Окраины начинаются с высотных, по немецким понятиям, зданий. Этажей семь, не меньше. Тут же трамвайное кольцо, улицы широкие, в три полосы, и буквально тут же появляется шум, присущий только крупным городам. Это голоса пешеходов, звонкая трель трамвая, скрип тормозов автомобилей. Всё это как-то сразу ворвалось в наши открытые окна, причём дома окраины ничем не отличались от домов центра, что говорило о небольшой площади города, и о его молодом возрасте.
Места для парковок были только под землёй. Каролина нашла въезд на парковку под одним крупным торговым центром. Остановив машину перед шлагбаумом, она взяла талон из автомата, на котором стояло время нашего прибытия. Свободных мест было много, так что мы остановились ближе к лифту и вышли из машины. Затем поднялись на первый этаж здания и смешались с толпой праздно шатающихся горожан.
Внутри торговый центр походил на питерский «Континет». Такое же расположение бутиков, кафе, игровых площадок, кинозалов. Но выйдя на улицу, ты оказывался не на окраине города, как в Питере, а в центре, словно ты вышел из «Пассажа». Вдоль улицы тянулась аллея, в центре которой был проложен неглубокий канал. Заканчивался он перед перекрёстком и в этом месте бил воду весьма симпатичный фонтанчик. Каролина повела нас на набережную, туда, где прохладнее.
- А вот сейчас мы пойдём по улице, на которой больше всего в Дюссельдорфе кафе, где можно попить пиво, - сказала она и весело засмеялась.
Действительно, мы повернули за каналом налево и очутились на улице, покрытой брусчаткой. Машины тут не ходили, зато все питейные заведения выставили столики на улицу. Они стояли нон-стоп, и понять, что одна пивная закончилась, и началась другая, можно было только по цвету стульев. Чем различаются меню, мы так и не выяснили, потому как по правую сторону движения оказалась лавка сувениров.
Для Германии это нонсенс. Право слово, туризм никогда не являлся, и, похоже, никогда не будет статьёй доходов для немцев. Поэтому и не удивительно, что сувениры продаются в Дюссельдорфе, городе, где нет исторических мест, по сравнению с тем же Кёльном. Однако тут были магнитики, поделки из камня, значки, футболки, сумочки, и другая красивая ненужная дребедень. Наташа с Эммой колдовали над сумками, а я выбрал себе симпатичный подарок в виде магнитика. За прилавком стояла молодая девчонка лет двадцати. У неё была проколота нижняя губа, а из пупка торчала металлическая кнопка. Она громко переговаривалась со своей подругой. С удивлением для себя я понял, что они обсуждают последний чемпионат мира по футболу, где Германия стала чемпионом.
- Ich kaufe, - бестактно влез я в их беседу.
- Zwei euro und funfzig cent, – не прекращая свою беседу, бойко озвучила мне цену кассирша, хотя её и так было хорошо видно цифрами.
Сказав ей спасибо, я пошёл прогулять по этой лавочке. Наташа и Эмма всё никак не могли прийти к консенсусу по поводу увиденного. Эмма всё пыталась внушить Наташе, что в магазинах рядом с её домом всё можно найти и дешевле, и красивее. Наташа же привыкла не откладывать всё на потом. В результате, она всё-таки выбрала что-то для себя из носильных вещей. А я присмотрел себе футболку. Такая вся чёрная, с оранжевой надписью Dusseldorf Fortuna. Именно так называется местный футбольный клуб, где когда-то играли Игорь Добровольский и Василий Кульков. Я попросил Каролину оценить эту футболку, как она будет на мне смотреться. Смотрится она и сейчас на мне отлично. Так что я второй раз подошёл к кассе, на этот раз уже одновременно с Наташей.
- Смотри, что он себе выбрал, - Эмма показала Наташе футболку, - а у него есть вкус, оказывается.
Что у меня есть ещё, я не стал уточнять. Мы задержались немного на кассе, так как Наташа оформляла tax-free, затем продолжили наш путь на набережную. С каждым шагом количество гуляющих увеличивалось, а звуки музыки, источник которых находился возле Рейна, становились всё громче. Улочка заканчивалась тупиком, но вместо стены тут находилась широкая лестница, по которой мы спустились, и увидели ещё одну сеть пивных, которые стояли вдоль по набережной. Вход в каждую из них был со стороны реки. Их было не меньше пятнадцати, все они были ровно расположены, как по линейке, и в каждой из них был большой монитор. Каждая забегаловка показывала свою передачу. Шли футбольные матчи, сериалы и художественные фильмы. Футбольные матчи шли разные, поэтому посетители могли выбрать себе заведение по вкусу. Мы не решили, что будем делать. Просто сидеть не хотелось, а ходить вдоль набережной не было смысла. Тут было намного чище, чем в Кёльне, но там было на что смотреть. В этот момент Каролина предложила прокатиться на теплоходе по Рейну. Лицом к нам, спиной к реке стояла деревянная будочка, в которой продавали билеты для желающих покататься. Пенсионерам и студентам была скидка.
Размышляли мы недолго, потому как теплоход отходил от пристани через три минуты. Каролина купила билеты на четыре персоны, и мы быстро очутились на открытой палубе. Желающих покататься было очень немного. Человек десять, наверное. То есть теплоход был заполнен на одну десятую.
Мне показалось, что мы должны были сделать большой крюк по реке так, чтобы пристань и набережная скрылись из глаз. Однако всё было намного проще. Рейн в этом месте делает крутой поворот, градусов под девяносто. И противоположный берег от Дюссельдорфа кажется