Дневник инструктора райкома КПСС. 62. Мирный атом.
Про аварию на Чернобыльской АЭС Смирнов-Ростовцев, как и все, услышал сначала по радио. До этого мало кто знал о существовании города Чернобыль, многие услышали не "Чернобыльская", а "Тернопольская". Это слово было более знакомо. На Чернобыльской аварии окончательно споткнулась гласность, а, возможно, и сломала себе шею. В стране были давно разработанные правила и инструкции поведения людей на заражённой радиоактивностью местности. Их разработка и обобщение опыта стоило жизни или здоровья не одной тысяче людей. И они были эффективными. Многие офицеры изучали их в Армии. Но вот грянула авария. Руководство страны не сочло необходимым рассекретить эти инструкции и довести их до населения.
Секретность важнее здоровья миллионов своих граждан? Секретность ради секретности? Инструкции – на случай ядерной войны. А сейчас – не война, и людей заставили проводить первомайские демонстрации на заражённой местности. Даже автобусы для эвакуации они ждали часами на улице, на этой же заражённой местности. Главное было для партии – не сеять панику. И это ей удалось, по крайней мере, на первом этапе. И опять возник вопрос: какой ценой? Многие солдаты, сержанты и офицеры, служившие на Новой Земле и в Семипалатинске, удивлялись беспечности, с которой шла работа по ликвидации последствий аварии.
Примерно в то же время на одной из американских АЭС произошла небольшая утечка радиоактивной воды. Это позволило официальной пропаганде говорить сразу о двух авариях на атомных электростанциях в мире. И порой неясно было из новостей, какая же авария серьёзнее. Времени в эфире им уделялось поровну. Началась мобилизация резервистов химических войск. Потом они стали быстро возвращаться, но добиться от них ничего было нельзя. Чувствовалось влияние подписки о неразглашении. Много позже появился роман Владимира Губарева «Саркофаг», немного проясняющий пелену секретности. Правду же все узнали ещё позже.
Стали цитировать строки из «Апокалипсиса» Иоанна Богослова: «И третий ангел вострубил, и упала с неба звезда, и имя ей полынь, треть вод в реках стала горькою…» Чернобыль – это и есть полынь по-украински.
Появилось много объявлений об обмене квартир в Киеве на равнозначные квартиры в городах Сибири. Паника всё же была. Люди были готовы уехать из Киева даже в Сибирь, которой были напуганы с пелёнок. Радиацией они были напуганы ещё страшнее, отчасти потому, что сначала от них скрывали правду, а потом когда рассказали, люди подумали, что им рассказали не всё и опять что-то скрывают. Польза от секретности оказалась сомнительная, а точнее - один вред.
Сентябрь 1986.
