Виктор сидел в кафешке, – если так можно было назвать забегаловку с тремя столиками у остановки колумбария Макарьевского кладбища, – и смотрел сквозь компанию водителей-дальнобойщиков на стену. На ней сидел овод. Выше располагался телевизор, по современным меркам – доисторических времён. Водители оживлённо болтали о различиях беспилотных систем «Камаза» и «Рено», перемешивая слова с супом и матюгами. Но Виктор как будто не слышал ни их, ни то, о чём говорили по телевизору.
Всё изменилось, когда зашла она – до сих пор свет в его жизни, несмотря на прошедшие с расставания пятнадцать лет . Светлана встретилась с ним взглядом, презрительно поджала губы и, бегло осмотрев маленький зал кафе, села на единственное свободное место – к нему за стол.
– Специально меня дожидаешься? – язвительно спросила она.
– Конечно, не поверишь, еле дозвонился до небес, чтобы там дождь включили, чтобы уж наверняка зашла, – парировал он. – А ещё уговорил местную хозяйку забить посудой и коробками третий стол – чтобы уж наверняка села ко мне.
Светлана глубоко вздохнула, формируя очередную колкую фразу, но Виктор перебил её:
– Давай, хотя бы, не сегодня? – спокойно сказал он и, пока она искала, что ответить, добавил: – Будешь кофе?
– Сама закажу, – буркнула Светлана, встала из-за стола и отошла к барной стойке.
И тут он услышал, о чём говорят по телевизору, и поднял глаза на экран. Светлана вернулась с кофе, а он словно её и не заметил.
– Теперь ты меня знать не знаешь и вообще не замечаешь?
Он посмотрел в её глаза, на стакан с кофе и снова устремил взгляд на телевизор.
– Уже месяц прошёл, а они до сих пор мусолят эту тему.
Светлана на секунду обернулась на телевизор, взяла стакан – как обычно, обеими руками, держа большим, указательным и средним пальцами, поднесла ко рту и задумалась. Вздохнула. Поставила стакан, так и не сделав глотка.
– Если бы он не увлёкся твоей паранормальщиной, то не поехал бы в эту идиотскую экспедицию за этим поганым тунгусским метеоритом, и был бы жив! – выпалила она.
– Никто не знал, что это корабль с пришельцами… – пытался возразить Виктор.
– Да какая разница?! У него была нормальная офисная работа! Но нет – надо помчаться в тайгу и… – она запнулась, – и ради чего?..
– Свет, если было так суждено, то это случилось бы так или иначе: он мог попасть в автокатастрофу…
– Да он же всё время беспилотными пользовался! – перебила она его. – Ты когда в последний раз слышал, чтобы с ними случались аварии? – Виктор хотел возразить, но она продолжала форсировать: – Ты только и твердишь, что раз уж так суждено, то…
– Свет, хватит! Его больше НЕТ!
Она замолчала. Её глаза заслезились, подбородок задрожал – так всегда, когда она пыталась сдерживать слёзы, но одна, всё-таки, просочилась, оставив за собой тоненький влажный след на её щеке. Казалось, вот-вот она не выдержит – сорвётся и зарыдает. Нет, не казалось – так и было. Его глаза тоже заслезились.
– Я слышал, ты рассталась с Игорем… – неуклюже попытался он перевести тему. – И так же неожиданно, как и со мной… – пусть лучше злится на него, чем плачет.
– Причём это? И какое твоё дело?! – вспыхнула она.
– Ник написал перед отлётом в экспедицию. – Он пододвинул ей свой смартфон. – Это было его последнее сообщение.
«Они снова разругались, и мама выгнала его. На этот раз навсегда. Игорь достал её упреками о выкидыше. И упрёками о том, что чуть что, она ставит в пример тебя: ты бы так не сделал, ты бы так не сказал, то да сё... Теперь и брата не будет, и девушки нет.»
– Марии и сегодня не было. – теперь она попыталась переключить тему, отодвигая смартфон.
– Звонила?
– «Телефон абонента выключен...»
Светлана не сводила глаз со смартфона – последнее сообщение… Это было его последнее сообщение...
Виктор посмотрел ей в глаза и тихо произнёс:
– И от нас ничего не останется. Как будто нас и не было.
Дальше они молчали. В стаканах остыл кофе, по телевизору говорили об отделении Баварии, проводя параллели с выходом Техаса из США, дальнобойщики перешли на тему о жёнах, овод по-прежнему сидел на стене. Мир не остановился – он продолжал жить своими делами, заботами и проблемами. Ему не было никакого дела до двух песчинок, которые скоро канут в бездну времени. Лет через сто никто и не вспомнит об их существовании – никто не придёт на их места в колумбарии, не принесёт цветы, не зажжёт свечу – от них не останется н и ч е г о, кроме двух горсток пепла...
На табло над барной стойкой высветилась информация, что рейсовый беспилотник подъедет через пять минут.
– А ведь всё могло сложиться совсем иначе, – проговорил Виктор вслух, но как будто сам себе. И больше не сказав ни слова, встал из-за стола и уже хотел сделать шаг в сторону выхода.
– Подожди, – обратилась к нему Светлана сдавленным голосом, – не уходи без меня...
Его губы задрожали, на глазах выступили слёзы, и одна из них потекла по щеке, оставляя за собой поблескивающий след. «Какую дорогую цену пришлось заплатить, чтобы вновь услышать эти слова!» – хотел он сказать, но лишь молча кивнул.
