В начале девяностых, когда все, кроме консервированной
морской капусты было в дефиците, мама "достала" дочери настоящие
капроновые колготки. Семилетняя Настя была в восторге. Тонкая нежная ткань
красиво облегала худенькие ножки, а то, что колготки эти были еще и красивого
розового цвета, вызывало у девочки жгучее желание поскорее надеть обновку.
Вскоре появился и повод. Был конец мая. Окончившую первый
класс Настю выбрали, чтобы дать последний звонок выпускникам. Нарядную девочку
с большими бантами расстраивало только одно. Мама заставила надеть поверх красивых
колготок теплые штанишки. Их Настя не любила. Они были сделаны шароварами и раздражали
хозяйку красным в белую клетку цветом.
Но конец мая в их северном городке погодой не баловал. Пробрасывал
снег, и уговорить маму бежать в школу в одних колготках, хоть и недалеко, не
получилось.
Все было рядом в их районе - и школа, и детский сад, куда
раньше ходила девочка, и мамина работа. Настя должна была после школы прийти
туда. Там, как всегда, навалилось много дел, и только к часу дня мама начала
волноваться. Насти не было. Подождав еще совсем немного, она побежала в школу.
Там сказали, что все закончилось часов в двенадцать. Мама
помчалась домой. Там девочки не было тоже. "Спокойно, наверное она
заигралась с девчонками где-нибудь во дворах или на детской площадке. Сейчас
найду. Ну задам тогда," - думала женщина, перебирая в уме все места, где
могла быть ее девочка.
Беспокойство нарастало вместе с каждым отработанным, но не
принесшем результата вариантом. Терпеть одной эти переживания было уже
невмоготу, позвонила мужу на работу. Он сказал, что сейчас приедет искать
ребенка вместе. Только сначала заедет в милицию. Но это не успокоило мать.
Проверив все, что можно и что нельзя, женщина, совершенно
убитая, вернулась на работу. Мыслей в голове не было, только гулкая пустота. В
то, что ребенка найдет милиция, она не верила.
Одна из сотрудниц посмотрела на изменившееся, посеревшее
лицо бедной матери пропавшего ребенка и сказала: "Отдохните немного, пойду,
посмотрю поблизости." Женщина проводила ее ничего не выражающим, пустым взглядом.
Детей отпустили в самом начале первого. На улице чуть
потеплело, и Настя не стала надевать штанишки поверх красивейших капроновых
колготок, как наказала ей мама. Немного побегали по школьному двору, а потом
кто-то из детей предложил: " Пойдем в наш садик."
Два мальчика и две девочки, одна из которых была Настя, с
радостью отправились в детский сад. Со времени их выпуска прошел год.
Свою воспитательницу ребята увидели издали. Она с малышами
гуляла на участке и очень обрадовалась гостям. Приняла их, поговорила,
расспросила об успехах в школе. Женщину тронул визит четырех, не сильно далеко
ушедших от ее группы детей, которые были искренни в своих чувствах. Они соскучились.
Воспитательница пригласила детей в группу, накормила обедом,
разрешила немного, до начала тихого часа, поиграть, а потом настоятельно
просила разойтись по домам.
Дети вышли из здания сада, и так захотелось им поиграть на
своем родном участке, что наказ про дом был благополучно забыт.
Настя несколько раз упала, но даже не обратила на это
внимание – так было весело бегать и играть.
Сотрудница с маминой работы шла потихоньку вдоль ограды
садика, осматривалась по сторонам и вдруг увидела смеющуюся дочку своей
начальницы на участке в детском саду.
"Настя, иди сюда," - закричала она, не веря своему
счастью. Настя услышала голос, узнала ее и поняла. Поняла, что не пришла к
маме, а пошла в садик без разрешения. Взяла ранец, и опустив голову, протянула
руку девушке.
До работы дошли быстро, даже слишком быстро.
Мама посмотрела на
девочку, оценила ее вид, заплакала и сказала: "Быстро домой." Настя
стояла перед ней в разорванных, грязных розовых капроновых колготках, а
тепленькие мягкие штанишки благополучно лежали в ранце.
Домой шли молча. Почти бежали. Мама крепко держала Настю за
руку, и иногда девочке казалось, что она перебирает ногами в воздухе, как
Пятачок с шариком из мультика.
Дома женщина позвонила мужу, успокоила его и пришла в
комнату дочери. Пришла поговорить. Увидев, что осталось от колготок, вздохнула.
На какое-то мгновение все смешалось в ее сознании. Промелькнули все страхи,
пока она искала дочь. Вспомнила, как чувство отчаяния сменяла надежда и
наоборот. До дрожи, до слез. Неосознанно схватила тапочек и несколько раз
шлепнула Настю. Потом очнулась, схватила девочку в охапку, прижала. Обе
плакали, но вскоре затихли. Им было просто хорошо вместе. Мама счастлива, что ее ребенок вот он, рядом.
Жив и здоров. Все остальное не важно. Женщина целовала и обнимала Настю.
"Как хорошо, что все позади," - думала она, измученная поисками,
волнением и страхом.
Когда уставшая от обильного событиями дня девочка легла
спать, она тоже думала. Конечно думала о последнем звонке, о том, как она все
хорошо и правильно сделала. О том, как весело было в детском саду, какая добрая
все же их воспитательница и о том, какая она уже взрослая в сравнении с
малышами и какие красивые на ней были колготки.
Вот только мама сильно плакала. Неужели из-за разорванных
колготок ?
|
