Тридцать девять с половиной
Сегодня четверг, и я болею. Во вторник я проснулась с температурой 38, и меня познабливало, но я выпила таблетку ибупрофена и пошла на работу. Вечером я померила температуру и увидела что у меня 39,5. Такой высокой температуры у меня не было с далекого детства. Достаточно и того, что из-за жара ты чувствуешь себя довольно странно, но если к этому добавить боль в горле и насморк, из-за которого нельзя дышать, то состояние просто отвратительное. В семь утра я написала маме, и в 7.45 они с отцом уже стояли на пороге, чтобы отвезти меня в неотложку. Как же здорово иметь родителей, которые придут к тебе в любое время дня и ночи. Врач назначил мне антибиотики и велел лежать в постели, так что родители немного побудут со мной, потому что меня жалеют. Они до сих пор не понимают, как это Бето оставил меня, а не я его:
- Подожди, вот он одумается и вернется… И уж тогда ты ему скажешь: “На-ка, выкуси. Хрен тебе!”
Меня веселит поведение мамы и ее забавное “хрен тебе” с поднятым кверху средним пальцем.
По всей квартире расплывался чудесный, доселе неведомый здесь аромат: это мама варила мне бульон. Пока мама готовила, папа отправился в супермаркет за продуктами. Мы попросили его купить клубнику и пончики. Вернувшись, он набил холодильник всяческими вкусняшками, и от избытка чувств я даже сделала фото на мобильник. Потом родители ушли, а я весь день провалялась в постели. К вечеру температура опять подскочила до 39, а когда снизилась, пижама была насквозь сырой от пота.
Всю ночь меня мучили кошмары. В одном из них я в ужасе металась среди каких-то мрачных зданий, потому что за мной гналось чудовище. Когда оно догнало и почти схватило меня за свитер своей ужасной лапищей, я свернула на какую-то улицу, и мне удалось скрыться. Я мчалась так быстро, что от бега у меня болели ноги, и сердце выпрыгивало из груди, но я хотела одного – удрать от чудовища. Почему-то мне казалось, что оно – это ты, и я не понимала, почему мне так страшно, и почему я убегаю от тебя. Неожиданно я очутилась на огромной, хорошо освещенной площади, и увидела, что ты ждешь меня, распахнув объятия.
- Иди ко мне, Ната! Ну же, иди скорей! – крикнул ты, и я, сорвавшись с места, понеслась к тебе во все лопатки. Ты крепко обнял меня, и я почувствовала, что все плохое уже позади.
Я проснулась и как всегда протянула руку, чтобы прикоснуться к тебе, но… тебя не было рядом.
Позвонили родители и предложили на несколько дней оставить у меня свою собаку, чтобы мне не было так одиноко.
- Не раздувайте из мухи слона, мне ничуть не одиноко, – ответила я, но как же мне было одиноко!