Раз они долетели, то и мы дойти обязаны!

(На основе реальных событий)
Тёплый дождь превратил окопы и траншеи защитников города в песчано-глиняное месиво. Но обитатели этих укрытий не обращали на это ни малейшего внимания. Продолжавшийся с раннего утра артобстрел стих, и теперь шум падающей воды заглушали безобидные раскаты грома.
Перепачканные с ног до головы бойцы сгрудились под накатом из брёвен. Раскуривали самокрутки и ловили каждое слово старшины, читавшего вслух заметку из фронтовой газеты.
«Ночью наши самолёты совершили налёт на Берлин и сбросили зажигательные и фугасные бомбы. В городе наблюдались пожары и взрывы. Машины вернулись к местам постоянной дислокации, кроме одной, которая разыскивается».
ИЮЛЬ 1941 ГОДА. ШТАБ НАРКОМА ВОЕННО-МОРСКОГО ФЛОТА НИКОЛАЯ ГЕРАСИМОВИЧА КУЗНЕЦОВА
– Разрешите? – дежурный офицер, вытянувшись по стойке смирно, остановился в дверях.
– Что у тебя? – произнёс адмирал, не отрывая глаз от пухлой папки с бумагами.
– Сводка и переводы вражеской прессы. Как вы просили.
– Читай. Чем фашисты хвастают? Только кратко.
– «Рейхсминистр пропаганд Йозеф Геббельс: “Советская авиация полностью уничтожена!” Главнокомандующий люфтваффе Геринг: “Ни одна бомба никогда не упадёт на столицу рейха!”».
– Достаточно, – прервал офицера адмирал. – Пиши приказ: «Секретно. Разработать план…»
ТРЕТЬЯ ДЕКАДА ИЮЛЯ 1941 ГОДА. МОСКВА. СТАВКА ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО
Хозяин кабинета с неизменной трубкой в руке расхаживал возле огромной карты страны. 
– Советские люди ждут от нас решительного ответа на бомбардировки любимой столицы. Враг должен быть наказан. Пусть на своей шкуре почувствуют. Адмирал Кузнецов и генерал-лейтенант Жаворонков, ставка изучила ваш план. И одобрила. Выберите аэродром, с которого наши «красные соколы» дотянутся до вражеского горла, и действуйте.
АВГУСТ 1941 ГОДА. ОСТРОВ СААРЕМАА (МООНЗУНДСКИЙ АРХИПЕЛАГ
Лётчики из полка дальней авиации, получив разрешение, закидали вопросами прибывшего аж из самой Москвы генерала.
– Мы будем первыми, или до нас кто-то уже пытался?
– Первыми были французы. Летом прошлого года. Правда один раз и всего одним самолётом. Кстати, у этой крылатой машины было имя собственное – Жюль Верн. Немцы вскорости оккупировали их страну. Какие уж тут налёты. Затем в ответ на бомбардировки Лондона до Берлина дотянулись англичане. Теперь вот настал ваш черёд. Так что готовьте расчёты.
– Уже, – вступил в разговор командир полка.
– Что уже? Поясните, полковник Преображенский.
– Наш штаб подготовил необходимые расчёты. На всякий случай. Вот он и настал. Идёмте в блиндаж. Там всё увидите.
***
– Отсюда до Берлина долетят и смогут вернуться только бомбардировщики ПЕ-8 и ЕР-2. Дальность их полёта позволяет, – докладывал начальник штаба. – Но моторы слабоваты. Мы рекомендуем использовать ДБ-3Б.
– У них меньшая дальность, – возразил гость.
– Однако моторы проверенные. Обкатанные, – горячился докладчик. – Наши «Букашки» (ДБ-3Б) могут девятьсот километров пролететь, как следует угостить фрицев и вернуться.
– А их тихоходность не смущает? Это устаревшая модель. И вообще, товарищи офицеры, вы забыли про лётный ресурс. Моторы «Букашек» изношены ещё с финской. Радионавигации нет, как, впрочем, и других авиановинок.
– Зато у нас лучшие лётчики дальней авиации. Полетим ночью. Над морем. Оттуда враг нас не ждёт.
***
Экипажи нервничали. Вылет откладывался из-за метеоусловий в точке цели. В качестве тренировки слетали к Штеттину. (Он ближе Берлина километров на сто тридцать). Сбросили бомбы там. И поняли – долетим. Дотянемся!
СЕДЬМОЕ АВГУСТА. 21-00 ПО МЕСТНОМУ ВРЕМЕНИ

Перед взлётной полосой выстроились тринадцать самолётов с максимально возможной бомбовой нагрузкой для этого класса машин. Поднимались в воздух двумя группами. Цель – Берлин. Запасная (на случай, если не удастся пробиться к вражеской столице) – Штеттин. Высота полёта – семь километров. Температура за бортом – минус сорок градусов. Очки шлемофонов и стекла кабин обледенели. Дышать разряжённым воздухом, да ещё удерживать тяжёлые машины на курсе позволяли только огромное желание мстить врагу и отличная лётная подготовка (почти все участники операции имели более трёх тысяч часов налёта). Приходилось прибегать к помощи аварийных кислородных приборов. Во всё время выполнения задания выход в эфир участникам операции был категорически запрещён.
Спустя три часа полёта группа вышла к границе Германии. Несмотря на тёмное время суток, самолёты неоднократно попадали в поле зрения вражеских наблюдательных постов. Однако зенитки молчали. Прожекторами указывали путь на ближайшие аэродромы. Их принимали за асов люфтваффе, возвращающихся с очередного задания.
На основные цели (военные заводы на северо-восточной окраине города) вышли только пять самолётов. Остальные машины отбомбились по запасной.
***
Утром немецкое радио сообщило ошарашенным горожанам: «Доблестными защитниками Берлина отбита попытка прорыва ста пятидесяти английских самолётов».
На что жители туманного Альбиона ответили: «Сообщение немецкого радио о бомбёжке столицы Рейха загадочно, так как в ночь с 7 на 8 августа английская авиация с аэродромов не поднималась, ввиду неблагоприятных метеоусловий»
СЕМЬ ЧАСОВ СПУСТЯ
Обессилевшие лётчики, приземлившись, в изнеможении опускались на взлётную полосу. Ликующие техники подхватывали их на руки, подбрасывали вверх. Но у тех было одно желание – в блиндаж, в постель!
***
Пожилой старшина дочитал заметку. Вытер мокрое то ли от капель дождя, то ли от слёз лицо. Молвил:
– Хлопцы. Значится так. Раз они долетели, то и мы дойти обязаны!