Инга открыла глаза. Сквозь плотно задернутую штору на окне пробивался слабый свет с улицы.
- Сколько сейчас времени? – подумала она. – Пора вставать.
Но выбираться из теплой, нагретой за ночь постели не хотелось. В комнате было холодно. Зашевелился рядом спящий ребенок.
Повернув голову, Инга с ненавистью посмотрела на печку. Сидя на кровати, чтобы не замерзнуть, быстро оделась. Открыла заслонку печи и стала выгребать из нее золу. Пыль от постоянно, два раза в день, выгребаемой золы лежала в комнате повсюду: на выступах стен, мебели, окнах. Бороться пылью приходилось постоянно, но занятие это было бесполезное.
Привычно растопила печку. Рядом с ней стояли ведра с углем, заботливо приготовленные рано ушедшим на службу мужем. Поставила на печь большие кастрюли с водой – горячая вода на весь день.
Удобства в этом гарнизоне для семей военнослужащих предусмотрены не были. Квартиры с общей кухней на две семьи. На улице общественная уборная на четыре дома. Вода в колодце. И печка – с золой и углем.
Печь у Инги была капризная. Топишь ее, топишь, жжешь уголь ведрами, а тепла хватало ненадолго.
Летом жизнь в гарнизоне была веселее, скрашивала протекавшая неподалеку речка с живописными берегами. Местный пляж, где все купались и загорали.
А зимой становилось тоскливо. На единственной заснеженной улице всегда было безлюдно. Даже в выходные дни жители сидели по домам у телевизора или занимались хозяйственными делами. Только телевизор стал единственным окном в мир.
С мужем они познакомились на вечере в военном училище. Она влюбилась в него с первого взгляда. В ЗАГСе их пара привлекала всеобщее внимание. Оба высокие, стройные, но особенно хороша была невеста – белокурая красавица с огромными, синими глазами. После окончания училища мужа направили на Дальний Восток. В этот, Богом забытый гарнизон на краю земли.
Первое время сильное чувство любви, полностью захватившее Ингу, скрашивало убогий быт в гарнизоне. Она с легкостью переносила трудности гарнизонной жизни. Но постепенно такая жизнь стала тяготить ее. Она тосковала по широким улицам родного города, родителям, друзьям – близким по интересам людям.
Месяц тянулся за месяцем, и Инга стала понимать, что не может больше разделять с мужем эту беспросветную жизнь. Изменить что-либо в их жизни было невозможно. Ее беспокоило, что в таких условиях родившийся ребенок не сможет получить хорошего образования. Все понимая, муж просил ее быть терпеливой. Человек подневольный, он ничем не мог помочь ей. В этой ситуации Инга видела только один выход: уехать, оставить свою любовь и ненавистный гарнизон.
Впервые она уехала к родителям, когда подошел срок рожать. Но приехавший за ней любимый муж уговорил вернуться. Потом она уезжала от него еще несколько раз, давала себе слово никогда не возвращаться. Но настойчивые уговоры мужа возвращали ее обратно.
Сидя у растопленной печки, Инга задумчиво смотрела на огонь. Последнее время она стала замечать, что муж частенько приходил домой выпивший. Тяжелая служба, неустроенный быт и семейная жизнь подталкивали его к выпивке.
День прошел в привычных заботах и хлопотах по дому. Вечер также не предвещал ничего необычного.
Они вернулись из гостей поздним вечером. Муж был пьян. Пили разведенный спирт.
Устав от бесконечно долгого дня, ей хотелось спать. Но муж требовал продолжения вечера. Глядя на его пьяное лицо, неприятную ухмылку, она почувствовала, как темная волна ненависти накрыла ее.
Плохо соображая что делает, она схватила со стола нож и ударила его. Ужас совершенного не сразу дошел до ее сознания. В ощущении чего-то нереального, как будто сквозь туман, она смотрела на мужа.
Он вытащил нож. Согнувшись, вышел из комнаты, поднялся на второй этаж. Там гуляла веселая компания.
- Меня Инга убила, - тихо сказал он.
- А, Санек, давай к нам, садись за стол, - не сразу поняли загулявшие соседи.
Когда он упал, смысл слов стал доходить до их сознания. Пьяные люди снесли его на первый этаж, положили у дверей квартиры. Кто-то побежал к Инге узнать, что случилось.
В оцепенении шока она не понимала, что происходит, что хотят эти люди. Ничего не добившись от нее, побежали к дежурному доктору в санчасть. Не выспавшийся доктор, привыкший лечить здоровых, молодых людей, беспомощно разводил руками.
Крови не было, только маленькая дырочка в животе говорила о случившемся. Кровотечение было внутренним. Бестолковость, непрофессионализм, не оказанная во время помощь сделали свое дело.
О том, что муж умер, ей сообщила приехавшая за ней милиция.
- А где моя дочь? - спросила она, плохо понимая, что происходит.
- Вашу дочь, как и тело мужа, отправили с сопровождающим к его родителям, - ответил представитель воинской части.
Суд был показательным. В клубе гарнизона.
В зале плечом к плечу сидели мужчины в военной форме. Женщин почти не было.
Состав суда: судья, обвинитель, даже защитник – тоже мужчины.
Приговор суда был суровым – десять лет.
После оглашения приговора в зале раздались аплодисменты.
