И каждый раз, ощущая, что Митя подчинялся её воле, Наташа научилась рассчитывать срок этого образного «созревания» так, что парень, внутри которого бушевал костёр невиданной силы, притягивался к ней с каждым разом всё сильнее и сильнее.
***
В последнее время Митя постоянно видел один и тот же сон. Он то ли упрашивает, то ли вымаливает любовь у Наташи… Просит дать ему то честное слово, то поклясться в любви. Он и сам не мог понять, откуда в его голове, словно сорные всходы, возникали эти никчёмные мысли. С Наташей у него всё было хорошо, даже очень хорошо! Именно с ней он действительно понял, чтó такое настоящая любовь. С ней он стал мужественнее, постепенно превратившись из юноши в настоящего мужчину, который всегда старался быть рядом.
Он научился угадывать её настроение. Быть просто другом, если Наташа о чём-то ему рассказывала (подруг у неё почти не было, так что Митя зачастую являлся единственным её слушателем). Быть защитником, если бы это вдруг понадобилось. Быть галантным кавалером, если они выбирались в театр или на выставку. Мало ли в каких ролях приходилось бывать Мите, если того требовала жизнь.
Но вот это:
- Поклянись, что любишь…
Эта фраза неотступно следовала за ним, как тень. Она терзала и мучила его. Казалось, эти слова высасывали из него всю энергию, потому что в действительности Мите не требовались никакие клятвы – так он был уверен в своей Наташе. Откуда же этот вопрос то и дело возникал в его сне?
Митя не знал, почему именно этот сон постоянно снился ему, причём снился в различных интерпретациях. Но, как бы то ни было, эту фразу он произносил почти каждую ночь, а после просыпался разбитый и с плохим настроением.
Впрочем, как-то раз Митя вспомнил забавный случай из своего школьного детства.
Он на редкость быстро решал задачки и примеры по математике, поэтому контрольные и самостоятельные по этому предмету не представляли для него никакой сложности.
Сзади него сидел Олег, который в математике разбирался слабовато. Вообще Митя с Олегом особенно не дружил, но в один прекрасный день Олег, словно набравшись храбрости, подошёл перед уроком к Мите и, зная, что тот сделает задание чуть ли не за десять минут, а остаток урока будет «отдыхать» за партой, попросил дать ему списать работу, которую ни тот, ни другой ещё и в глаза не видали.
- Поклянись, что дашь, - произнёс тогда Олег.
Митя, который не был приучен давать какие-то там клятвы, спокойно сказал:
- Обещал, что дам списать, значит – дам.
Уверенный тон Мити успокоил Олега, и хотя тот не произнёс заветного «клянусь» (что, очевидно, служило для Олега самым большим гарантом честности) он отошёл от одноклассника, уверенный в том, что контрольная работа теперь и для него не представит трудности.
Однако дело обернулось немного по-другому, и совсем не так, как предполагали Митя и Олег.
Когда он увидел первую задачку, ему стало понятно, что кое-как, если хорошенько поломать голову, её ещё можно было решить. Но вот вторая задача… Она была нетипичной по своему содержанию. Таких Мите ещё решать не приходилось: ни в одиночку, ни в классе. Искрутившись на месте и грызя пластмассовую шариковую ручку, мальчишка с большим трудом догадался, как можно решить задачу под номером один. Вторая же задача оказалась «камнем преткновения» даже для хорошо разбирающегося в математике школьника.
Олег, который сидел сзади как на горячих угольях, несколько раз пытался дотянуться до Мити развёрнутым до упора циркулем. В конце концов, учительница, которой бросилось в глаза непрерывное ёрзание Олега, пересадила его на другой ряд, весьма далеко от Мити. Так что если бы Митя всё-таки доделал бы контрольную работу до конца, он вряд ли бы теперь смог помочь плохо разбирающемуся в математике Олегу.
Первую же задачу Митя, хотя ход его решения был правильным, тоже сделал неверно. Итогом контрольной работы Мити стала «тройка», полученная, наверное, впервые за пять лет учёбы в школе. Ну а Олег… Тот получил очередную «двойку», потому что в его тетради листы так и остались чистыми.
Надо ли говорить, какими словами после злосчастной контрольной назвал Митю неудачник Олег. А Митя, видимо подсознательно, невзлюбил с тех пор слово «клянусь» и всё то, что от этого глагола можно было образовать.
История эта, хоть и вызвала у Мити внутреннюю улыбку, не смогла сгладить остатков сна, которые в очередной раз прочно застряли в голове. Одевшись и позавтракав, он стал собираться на работу, насвистывая популярную мелодию, чтобы хоть как-то развеять невесть откуда поселившиеся в его голове тревожные думы…
***
Они возвращались с последнего сеанса в дорогом автомобиле Антона. Перед Наташиным подъездом мужчина остановил машину и, оглянувшись, взял с заднего сиденья шикарный букет роз.
- Не забудь, Натулечка, - произнёс он, и в темноте сверкнули его золотые зубы.
Наташа взяла розы, но продолжала сидеть, не открывая двери «Лексуса». Антон воспринял это по-своему. Он аккуратно взял розы из Наташиных рук, снова положил их на заднее сиденье и, прижавшись светлыми кудрями к Наташиному плечу, несколько раз вдохнул запах, исходящий от неё. Потом протянул руку к её белой блузке и неторопливо стал расстёгивать пуговицы.
Но Наташа убрала его руку.
- Давай не здесь и не сейчас, - мягко сказала она.
- А где и когда? – в тон ей спросил Антон, который был не прочь обладать Наташей где и когда угодно.
Его спутница задумалась. В её глазах стоял Митя, который каждый раз взрывался чувствами при их свиданиях. И – Наташа это хорошо понимала – как раз ЭТИ чувства были самыми страстными, самыми настоящими, самыми-самыми… О таких мечтает любая женщина, потому что чувства эти были не наигранными. Она сама «сделала» Митю под себя, и теперь он, ожидавший каждого свидания, как чуда, отдавал и ей часть той молодой энергии и страсти, на которые был способен в силу своего возраста.
Антона она не любила. Его вечно довольная и пресыщенная жизнью физиономия вызывала в ней скорее неприязнь, чем те настоящие чувства и эмоции, которыми она по-женски одаривала Митю во время их редких встреч.
Но, с другой стороны, кто такой Митя? Через год закончит свой институт и пополнит армию малооплачиваемых инженеров, которых и без него пруд пруди в каждом городе. Правда, он уже сейчас где-то работает, но что это за работа? Сидит в лаборатории и занимается пайкой проводов для каких-то приборов, которые ещё даже неизвестно, будут ли введены в эксплуатацию…
А Антон, пусть и не любимый – но ведь это совсем другой уровень жизни. Обеспеченный и важный, с дорогой машиной, от которой на дороге шарахаются в сторону все те, кто не подпадает под звание «иномарки»… Да и иномарки шарахаются тоже. Родители, живущие в Германии и бывающие в российской квартире редкими наездами… Да и сам Антон всю заграницу изъездил. Сколько уже про разные страны ей рассказал. И загранпаспорт на её имя уже делают. И поедет она в Италию или Грецию с ним, с Антоном…
Такой муж – мечта любой девушки! И неё, в Наташу, хоть она уже на пути к тридцатилетию, влюбился сразу и без памяти. Хотя… влюбился ли? Или она для него очередная «пассия», которой он обзавёлся на время? Зачем же он тогда собирается взять её в жёны? Наташа совсем запуталась в своих предположениях.
Поколебавшись, она представила себе Митю, который недавно купил себе дорогой костюм, чтобы сопровождать её в театр, и страшно этим гордившегося. Да у Антона таких костюмов… он, скорее всего, их даже не считает. А машина… Да Митя всю жизнь будет работать, и всё равно не сможет позволить себе купить такую.
- Ну, что ты решила? – прервал молчание Антон. – Завтра ко мне переедешь или послезавтра? Он откинулся назад и почти хозяйским взглядом посмотрел на Наташу.
Наташа внутри содрогнулась. Она вспомнила, как смотрел на неё Митя, и какая при этом нежность была написана в его глазах. Антон так никогда не смотрит. Не смотрит, потому что не умеет. Хотя и говорит, что любит. А любит ли на самом деле?
Зачем, ну, зачем она пообещала этому самоуверенному и самовлюблённому папенькиному сыночку, что у них будет свадьба?
- Давай завтра, - сказала она, - я сегодня жутко устала.
- Лады, - Антон хлопнул её по бедру (Митя никогда не позволял себе подобных жестов).
- Значит, завтра, - и он обнял её за шею, - я договорюсь с грузовой машиной и…
- Кстати! – вдруг обрадовано воскликнул он, - зачем тебе какой-то там грузовик? Зачем грузчики? Зачем всё это?
- В смысле? – совершенно искренне спросила Наташа, не понимая, о чём говорил сейчас Антон.
- Да куда мы эту твою старую рухлядь ставить будем? – немного презрительно спросил он, не спуская вожделенного взгляда с Наташиной груди, которая была скрыта под лёгкой блузочкой.
- Зачем нам вообще нужна какая-то мебель, а? – и он игриво прикоснулся к Наташиной шее, - у меня же вся квартира обставлена, так что возьми только свою одежду, документы - и всё!
- А мой новый диван? – огорчённо спросила Наташа.
- Да на помойку мы твой диван выкинем, ему там и место, - захохотал Антон, довольный своими словами, даже не понимая, что сейчас он обидел ими свою собеседницу.
И, приблизив губы Наташиной мочке уха, заговорщически спросил:
- Может, и вправду прямо отсюда ко мне поедем?
- Нет, - Наташа отодвинулась от его лица, - давай всё-таки завтра.
- Какая-то ты непонятная сегодня, - с насмешкой в голосе произнёс Антон, но спорить пока не стал.
- Ладно, - он опять хлопнул Наташу по бедру, - завтра – так завтра.
Он опять вложил ей в руки букет роз, и даже не поцеловав на прощанье, стал разворачивать машину.
Очевидно, Антон надеялся, что завтрашняя ночь, которую он планировал провести с Наташей уже в своей квартире, компенсирует ему всё. И поцелуи, и ласки, и близость. Близость… Даже в ней Антон всегда старался доказать, что он везде является первым.
Наташа поднималась по лестнице с дорогущим букетом в руках и даже не обратила внимания на то, что на подоконнике пролётом выше кто-то сидит.
Этим «кто-то» был Митя. Он, конечно же, видел дорогой чёрный «Лексус», видел, как сидевший в машине Антон несколько раз пытался протянуть руки к Наташиной блузке, видел, как он положил голову на её плечо. Правда, от него не ускользнуло то, что Наташа всё это время пыталась отодвинуться от него, но для Мити на тот момент всё уже было ясно.
Наташа, увидев Митю, остановилась у дверей своей квартиры. Она молчала, подбирая в голове нужные слова, но, как назло, ничего нужного так и не смогла найти.
Митя слез с подоконника и стал спускаться к ней.
В своих классически пошитых джинсах из недорогой ткани и жестковатых, сделанных явно не из натуральной кожи, ботинках, он был такой противоположностью только что отъехавшему от дома Антону.
- Цветы… - начал Митя, и в его голосе проскользнула такая горечь… - Я бы таких тебе никогда не смог подарить.
- Да… - начала Наташа и запнулась.
Она хотела сказать, что никаких цветов ей не надо, что она вообще не любит этого Антона, что это – какая-то ошибка в её жизни… но ничего этого
Клятв всегда требует тот, кто не уверен в своих чувствах, или у кого этих чувств нет вовсе.