Не в благости священном целибата,
А в сердце поднимавшего комбата,
Святую роту. У ворот рейхстага,
В крови испачканной лоскутной форме стяга,
Неслась для мира праведная блажь.
И силою корявой крестной речи,
Безумного, но славного предтечи,
Что голову сложил в угоду даме,
И положил нескладное в пергамент.
Другой пришел и положив окрест,
Хлеба любви, взвалил свой тяжкий крест,
На плечи непростой цивилизации,
Которая на первой апробации,
Не выдержала радости любви,
Не поняла значения крови,
Пролитой на безумия кресте.
Я замолкаю, на седьмой версте,
Провижу неминуемую встречу,
Архангелов, служителей предтечи. |