Я помню, как в слезливом небе
Клин журавлей умчался в небыль,
И дождь омыл в последний раз
Подолы бархатцев на клумбе,
Пылающих в прощальной румбе.
И яркий цвет, увы, угас…
Снег мельтешил перед глазами,
Перед святыми образами
Молилась за престол зима…
Лишь только март котом на крыше
Провозгласит решенье свыше,
Растают айсберги-дома.
Чумазый город покачнется,
Вдруг встрепенется, улыбнется
И поплывет по лужам вдаль.
И разволнуются сороки -
Самозабвенные пророки,
Им прошлого уже не жаль.
Шарфов и шуб спадут оковы,
И вешний день родится новый
В хрустальном пении ручья.
Ну, а пока цветы под снегом
В дремотно-томной сладкой неге
Мечтают о весне, как я. |
