За горами, за лесами,
Точно где не знаем сами.
Со сварливой бабкой дед
Жил три года, тридцать лет.
Жил дед с бабкой небогато:
Покосившаяся хата,
Невод, старое корыто,
Дворик всем ветрам открытый.
Пища - рыбы на обед,
Лучшей пищи в море нет.
Так и жили, но однажды
Дед закинул невод дважды,
Дважды не было улова,
Дед закинул невод снова.
Но удача, есть удача,
От досады четь не плача -
Невод в третий раз пустой,
Только что это? Постой!
Из сетей дед вынимает
Рыбку, чешуя сверкает,
Золотая вся, горит
По человечьи говорит:
“Отпусти меня ты в море,
Знать не будешь, старче, горя.
Все желания исполню,
Отпусти в морские волны.”
Старче очень удивился,
Испугался, спохватился:
Я награды не ищу,
И, конечно, отпущу.
Ты ступай себе на волю,
Не держу тебя я боле.”
Воротился дед домой,
Бабка пол метет метлой.
Дед поведал что случилось,
Бабка очень рассердилась:
“Ах, ты, старый недотепа,
Быть тебе всю жизнь холопом.
К рыбке путь тебе открытый -
Новое хочу корыто.”
Делать нечего, и вот
К морю дед опять идет.
Кличет рыбку:”Появись,
Над пучиной вознесись.”
На волну волна взбегает,
Рыбка золотом сверкает.
Старче говорит с поклоном,
Извиняющимся тоном:
“Нет житья, старуха гложет,
Волшебство твое поможет,
Хочет новое корыто,
Старое совсем разбито.”
Рыбка старче отвечала:
Нет причины для печали.
Я смогу тебе помочь.
Просьбу выполню точь в точь.”
Возвратился дед домой,
Бабка у ворот с метлой,
А новое корыто
Под крыльцом забыто.
Стала бабка вновь браниться,
Ей корыто не годиться,
Мол какой в корыте прок,
Старым станет, выйдет срок.
“Возвращайся к рыбке вновь,
И не трать с ней много слов,
Поклонись, избу проси
Какие строят на Руси.”
Делать нечего, и вот
К морю дед опять идет.
Помутилось сине море,
Волны на морском просторе.
Кличет рыбку:”Появись,
Над пучиной вознесись.”
На волну волна взбегает,
Рыбка золотом сверкает.
Старче говорит с поклоном,
Извиняющимся тоном:
“Нет житья, старуха гложет,
Волшебство твое поможет,
Говорит избу проси,
Какие строят на Руси.”
Рыбка старче отвечала:
Нет причины для печали.
Я смогу тебе помочь.
Просьбу выполню точь в точь.”
Поспешил старик к землянке,
А землянки след простыл.
Дед на месте и застыл.
Со светелкою изба,
И кирпичная труба,
И забор тесовый,
Сразу видно - новый.
И дубовые ворота
Запирают от кого-то.
Бабка у окна сидит
Мужа дурака бранит:
“Не желаю быть крестьянкой,
А желаю быть дворянкой,
В злате, серебре ходить,
Чай из самовара пить.
На берег ступай и помни:
Рыбка все должна исполнить.”
Делать нечего, и вот
К морю дед опять идет.
Не спокойно сине море,
Стал он рыбку кликать, вскоре
Из морских глубин сверкая,
Рыбка к старче выплывает.
Говорит старик с поклоном
Извиняющимся тоном:
“Нет житья, старуха гложет,
Волшебство твое поможет,
Не желает быть крестьянкой,
Хочет быть она дворянкой,
В злате, серебре ходить,
Чай из самовара пить.”
Рыбка старче отвечала:
“Нет причины для печали.
Я смогу тебе помочь.
Просьбу выполню точь в точь.”
Смотрит дед - вот это да !
Терем выше хоть куда.
В душегрейке соболиной,
В кичке бархатной, стариной,
На крыльце его старуха -
Голова, два уха.
Кольца, перстни на руках,
И сапожки на ногах.
Перед нею слуги
Спины гнули в дуги.
Оробел дед, заикаясь:
“Бабка, для тебя стараюсь,
Душенька твоя довольна?”
А она ладонью больно
Муженька, да по губам.
“Как ты смел, невежда, хам,
Слово дерзкое сказать,
На конюшню! Будет знать.”
День за днем уж две недели
За работой пролетели.
Деда к бабке вновь ведут
И понять ему дают:
Барыня опять бранится,
Хочет вольной быть царицей,
Должен выполнить он это,
Коли нет - сживет со света.
Делать нечего, и вот
К морю дед опять идет.
Почернело сине море,
Стал он рыбку кликать, вскоре
Из морских глубин сверкая,
Рыбка к старче выплывает.
Говорит старик с поклоном
Извиняющимся тоном:
“Нет житья, старуха гложет,
Волшебство твое поможет,
Доняла меня, бранится,
Хочет волной быть царицей,
Рыбка старче отвечала:
“Нет причины для печали.
Я смогу тебе помочь.
Просьбу выполню точь в точь.”
Вот и царские палаты,
Все обставлены богато,
И царица за столом,
Все бояре бьют челом,
А дворяне в ублаженье
Ей подносят угощенье:
Пряники печатные
Сладкие и мятные,
Льют ей вина редкие,
Вкусные, не крепкие
В золотые кубки,
Чтоб радовались губки.
Стража грозная кругом
Стережет царицы дом.
Наготове топоры,
Чтоб боялись все воры.
Как увидел все старик,
Головою вниз поник.
В ноги бросился к царице:
“Не изволь ты зря сердиться,
Сделал все как ты хотела…”
А она не посмотрела
На родного муженька,
Что смотреть на дурака.
И велела страже взять
Старика, да в шею гнать.
Потешается народ,
Будет думать наперед.
Вздумал говорить с царицей,
Ишь какой нашелся рыцарь.
За неделею другая
Пролетели птиц пугая,
А царице дела нет
Как живет бедняга дед.
Но всему конец приходит,
Стража старика находит
И из старой ветхой хаты
В царские ведут палаты.
Вновь ругается царица:
“По ночам ей рыбка снится,
И желаю посему
Морю синему всему
Покровительницей быть,
В океане-море жить,
Чтоб безделица такая:
Рыбка чешуей сверкая
На посылках день и ночь,
Понял все? Поди-ка прочь.”
Побоялся дед перечить,
Лишь согнулись ниже плечи.
Делать нечего, и вот
К морю дед опять идет.
Ветер страху нагоняет,
Волны в небо поднимает.
Все смешалось, небо, море,
Стал он рыбку кликать, вскоре
Из морских глубин сверкая,
Рыбка к старче выплывает.
Говорит старик с поклоном
Извиняющимся тоном:
“Нет житья, старуха гложет,
Волшебство твое поможет,
Сон приснился и теперь,
Хочешь верь или не верь,
Но старуха помешалась,
Мало власти показалось,
Хочет в океане жить,
Рыбка ей должна служить,
Выполнять ее приказы
И не возразит ни разу.”
Рыбка слушала, молчала,
Только головой качала.
А потом хвостом вильнула,
В море синее нырнула.
Море стало гладким вмиг.
Долго рыбку ждал старик,
Рыбка нет, старик смирился
И в обратный путь пустился.
Воротился, вот досада,
За труды его награда,
Были царские палаты,
А теперь родная хата.
Невод, старое корыто,
Все что было позабыто.
|