Водою талой тонко кровоточит
Сугроб – в грязи лежащий великан,
И молит солнце в подневольных корчах
Добить свои уставшие снега.
Он – не жилец,
он точно это знает,
И сам испепелить себя готов,
Чтоб снежным фениксом,
сгоревши в мае,
Из зимних возродиться облаков.
Зимы подспорье – горькая поддержка,
То прячется за солнцем без конца,
То сыпет снег…
как будто бы с усмешкой…
На тающее тело мертвеца.
Боец в бою,
утративший пол тела,
Вставляет дуло автомата в рот,
Щелчок…
но смерть,
наполовину сделав
Свою работу,
движется вперёд.
Его спасут и вытащат из боя,
Спешат товарищи в разбитый ров…
Но мысли не дают ему покоя:
Он жив наполовину или мёртв?
Нет выбора у тающего снега,
Да и плевать!
то временная смерть!
Но сложно сделать выбор человеку,
И тяжко жить,
желая умереть…
Сегодня он,
разорванный на части,
Никак не может для себя решить…
Для горя выжил он…
или для счастья?
И где осталась часть его души?
Он видит пылью на кривых дорогах
Взметнул погибший снег автомобиль…
И горько знать,
что существуют боги,
И горько знать –
для них мы просто пыль.
И это лишь случайная потеря
Из многих предсказуемых потерь...
Уже в богов ни капельки не веря,
Для новой жизни жадно ищет дверь.
Проклятый мир,
кляня и ненавидя,
Себя измучил мыслями до дна…
Но,
если повезёт,
он вновь увидит,
Как солнцем снег испепелит весна. |
