С тобой наедине не помню я,
который нынче год, который день и час,
желанья тела очень тёмные,
а я в них целиком и полностью погряз.
Порочен телом, каюсь, не вини,
зато душою чист, как мытое стекло,
но стоит мне понять, что мы одни,
я чую, как меня желанье затрясло.
Оно не различает – прав иль нет,
настойчивая жажда как огонь горит,
и бьётся сердце в ритме кастаньет,
и тело страстью за любовь благодарит.
|