Они вломились. Жёстко сбили меня с ног,
Не дав опомниться, лупили между рёбер.
А чтобы я был разговорчив, им помог
В руке у главаря электрошокер.
А на гитаре, на которой я играл,
И зарабатывал себе, на хлеб и воду.
Один из гадов этих, струны все порвал,
И пнул её, сорвав на ней всю злобу.
Они кричали: "Заплати, потом играй!
Тут все нам платят! И слепые, и глухие!
А не заплатишь, не прокатит, так и знай!
Из-под земли достанем, сука! Мы такие!»
Я от побоев две недели отходил,
Не обращался я к ментам. Не будет толку.
Чуть оклемавшись я к знакомому сходил,
Тот меня выслушал и дал свою двустволку.
Я переделал её дома под обрез,
И зарядил двумя патронами с картечью.
"Двоих убью. Ну на худой пусть всё ж конец,
- подумал я, - хотя бы покалечу".
Все ожидания опасные, сбылись,
Явились двое за деньгами. Я их встретил.
Пальнул дуплетом. Те крест-накрест улеглись,
Когда менты пришли, я даже не заметил.
За эти два куска дерьма, впаяли срок,
Правоохранители подробно отчитались.
Они писали в новостях: он был жесток,
Ведь убиенные приличными считались.
|
