*
В Таинственном море, на острове диком,
Где спящий вулкан затуманила мгла,
Где чайки над скалами мечутся с криком,
В холодной пещере колдунья жила.
Она не старуха с морщинистой кожей
И паклей нечёсаных, длинных волос.
Она хороша, но замечу вам всё же,
Что «сколько ей лет?», это лишний вопрос.
Колдунья играла с озлобленным ветром,
Лишь парус в бескрайности моря мелькнёт.
Зачем размышлять, кто погибнет при этом,
Ведь каждая жертва год жизни даёт.
Сам дьявол ей жаловал право на вечность
Без права узнать, что такое любовь.
Покой охраняла её бессердечность,
И ночь не дарила всей сладости снов.
*
В тот день луч рассвета запутался в иле,
Вулкан не укрыла обычная мгла,
И чайки над скалами тихо парили,
Но всё же колдунья на берег пришла.
Вдруг что-то тихонечко охнуло в сердце,
И в душу впервые проникла печаль.
Казалось, всё это пришло к ней per scherzo (в шутку итал.)
Но взор по привычке ощупывал даль…
Планеты сошлись в нужный час в нужном месте,
Залатанный парус мелькнул над водой.
На промысел вышел при слабом зюйд-весте
На утлой лодчонке рыбак молодой.
Колдунья очнулась, глаза заблестели,
Зюйд-вест перешёл на всклокоченный норд.
И в этой раскрученной злом карусели
Рыбак не вернётся в покинутый порт.
Когда шторм закончил недоброе дело,
Над морем остался лишь бриз небольшой.
Прибил он волною холодное тело -
Холодное тело с горячей душой.
Колдунья привыкла к раздувшимся трупам,
А здесь же мужчина лежит молодой.
Пускай обнажённым он выглядел глупо,
Пускай без сознанья, но всё же… живой.
Конечно, год жизни никчёмная малость,
Для тех, у кого есть в запасе века.
Колдунью впервые ужалила жалость,
Ей вдруг захотелось спасти моряка.
И как быть иначе с несчастным и сирым?
В конце-то концов, не топить же его.
Но - дьявол! Что делать ей с этим пронырой?
С ним был уговор - это прежде всего.
*
И всё же чуть позже очнулся бедняга.
Не сразу, но понял, куда он попал.
А вид неизвестной особы, однако,
Подумать о худшем намёка не дал.
Все местные знали про злую колдунью,
И ползали слухи совсем неспроста,
Рисуя при этом старуху-горбунью,
А здесь же, простите, она молода.
Уже наш герой и одет и причёсан,
В пещере просторной уют и покой.
Все чёрные тени, скользнув по утёсам,
Исчезли поспешно в пучине морской.
Всё реже колдунья выходит на берег,
Где мимо спокойно плывут корабли.
Она усомнилась в своей прежней вере,
Меняя бессмертность на призрак любви.
Несложно совсем догадаться, конечно,
Закончится чем звездопад нежных слов.
Приятнее жить на земле этой грешной
Под звон столь желанных любовных оков.
Еду и питьё под воздушностью пенной
Весьма заценил наш просохший гусар.
Но здесь это всё появлялось мгновенно
Под действием древних таинственных чар.
Уже ему ясно, кто эта девица,
И сладкие речи влекут на постель.
И как тут не сдаться, и как не влюбиться,
Когда словоблудом растерзана цель.
В сердечко колдуньи любовь постучалась,
Реальность, разбавив причудами снов.
Однако нигде никогда не случалась,
Чтоб дьявол забыл про своих должников.
Об этом колдунья и думать не хочет
Глашатаи бед отгоняются прочь.
Лишь новые чувства ей душу щекочут
Всерьёз намекая на брачную ночь.
Отъевшийся принц и остёр, и любезен.
Колдунья всегда и свежа, и мила.
Под звуки любовных, известных всем песен
Своё, наконец-то, согласье дала.
Кем был наш рыбак? А теперь, вот, при деле!
Колдунью он носит на крепких руках.
Закончились ласки, слова потускнели,
И вырвалось к небу прекрасное «АХ…»
Внезапно вздохнула утроба вулкана,
Листва задымилась на чахлых кустАХ -
Явился хозяин подземного клана
С кусочками серы на древних рогАХ.
Платить за любовь оказалось дороже.
Застыла колдунья и стала седой,
Покрылась морщинами нежная кожа.
Зато разговорчив стал ушлый герой:
«О, мой повелитель, моряк я бывалый
Бессмертие я заслужу пред тобой.
Известны мне мели, известны мне скалы,
А эту… старуху, отправь на покой…»
Предатель всегда был то бит, то поруган,
Однако он нужен и всем, и везде.
Цена небольшая у нового друга,
И дьявол промолвил померкшей звезде:
«Любовь, это промысел верхнего бога,
Пустыми словами он сети плетёт.
И в промысле этом вранья очень много,
У нас же с тобою - холодный расчёт.
Не стоило верить в любви ахинею
Но трудно тонуть, оставаясь сухим.
Я верность ценю, и прощать я умею
Начнём всё сначала, а там - поглядим…»
Рассыпало небо пурпурные краски,
И время пустилось в обратный отсчёт.
Запрыгали волны в немыслимой пляске -
Зюйд-вест перешёл на всклокоченный норд.
Когда шторм закончил недоброе дело,
К обеду остался лишь, бриз небольшой.
Прибил он волною холодное тело,
Холодное тело с … остывшей душой.
И так, что же делать с несчастным и сирым?
Любовь не проснулась под толщей снегов -
Песок зашуршал бледно-серым приливом…
И полчище крабов сожрала его.
*
...рисунки автора..
*
