Красна девица Димоня в роли бывшего мента
каждый день за мной ментует, словно я – его мечта,
и мои сатиры маме на грядущий вечный сон
он, как пономарь, читает, лёжа рядом без кальсон…
Маме некуда деваться – возражать здоровья нет
и родить мента обратно не судьба на склоне лет,
а Димоня и комменты ей цитирует свои,
чтоб скорей довяли уши мамы от его любви…
„Буря мглою небо кроет, вихри снежные крутя”,
а Димоня лает матом, как невинное дитя,
над которым вьются мухи и живьём его едят,
ведь за талиями сроду так, как осы, не следят…
Мама стонет, мама плачет, но однажды на луну
перестанет диким зверем выть, пугая всю страну,
и оставит мир наш бренный, сиганув за облака
от позора за такого красного с пивка сынка,
и останется Димоня, наконец-то, сиротой,
но с жилплощадью не меньше той, в которой жил Толстой,
и продолжит, как Белинский на безрыбье, в бюст жены
изливать мои сатиры, словно ей они нужны,
а не только той Димоне, чьих эмоций водопад
даже пресноводной рыбе отродясь ни сват ни брат…
*
05. 02. 2025 г. |
