И снова кто-то запустил
мою планету по орбите.
И журавлиный клин застыл
в багряно-золотом рассвете.
И растрепались кроны лип;
чернеют охрой под дождями,
и старых сосен тяжкий скрип
разбужен влажными ветрами…
Дожди уйдут, и ляжет снег,
но прежде всё пойдёт, как было:
к огню приникнет человек
и взглянет на зарю уныло,
посмотрит он в свою ладонь
и сверит линию с судьбою,
подбросит веточек в огонь,
вновь насладится тишиною…
Судьба поэта не щедра́:
ютиться мне на белом свете,
сидеть подолгу у костра,
смотреть в ладонь, искать ответы... |
