Почти до крайности опустошенья
Самокопанье может довести...
Но как же трудно прошептать: прости,
Раскаянье считая униженьем...
Основы православия... они
Как будто бы понятны и ясны,
И в то же время на свету темны -
Доступны всем и нет - одновременно:
Полнейшее смиренье неизменно
При осознанье собственной вины
За всё про всё... порой - за просто вздох,
За радость громкую, что неуместна...
Заметят всё... всё подобьют в итог...
Как будто для того рожали...Честно?
***
Неужто для того рожали? Честно?
Чтоб всё и вся на свете запрещать,
Чтоб, возмущаясь, вслух не верещать
И в миг, когда в душе от боли тесно?
И хоть бы кто спросил: угодно ль мне
Событьем главным стать в каком-то дне
И именно вот здесь - не где-то вне,
Лишённой напрочь языка общенья,
Без ремесла в руках, без разуменья?
Могло ли быть угодно это мне?
Ответ бесспорно очевиден: нет!
Вот только кто бы этот вопль услышал?
Раздумья гложут очень много лет...
Мой глас всё глуше, а шаги всё тише...
***
Мой глас всё глуше, а шаги всё тише -
Как ни печально, то должна признать,
Но стоит ли лить слёзы, унывать,
Когда и так наплакала под крышу?
В нытье и жалобах резона нет -
Ради меня менять не станут свет...
Быльём затянется, исчезнет след -
Он и теперь почти что не заметен
Самой себе средь стольких лихолетий...
И это - хорошо! Вот в чём секрет!
Не на виду комфортней мне - в тени,
И без конкретики - не липну к славе.
Не той заботой полны ночи-дни:
Спаси и сохрани, о, Боже Правый!
***
Спаси и сохрани, о, Боже Правый,
От эгоизма, зависти и зла,
Не допусти, чтоб поглотила мгла
Стяжательства, да и порока славы!
Избавь от искр негаснущей любви,
Что до сих пор корёжит ночи-дни,
Ведь в прошлом всё - задуй её огни...
Спасибо, что была, со мной пылала,
Но, потеряв, ай мало я страдала?
Услышь меня, Господь, мольбе внемли!
По Слову Твоему пытаюсь жить.
Не очень получается... стараюсь...
Отвергнутою страшно завершить,
Но грех сильней меня... грешу и - каюсь...
|
