Свеча горела на столе, мела метель,
Скрипели ставни от порывов хмурых ветра.
Ложились тени в акварельную пастель
Листа в уверенных объятиях мольберта.
Под тонкой кистью просыпался зимний лес,
С прозрачной музыкой улыбчивого утра.
Качались сосны, упираясь в свод небес,
Волнисто-алого с лазурью перламутра.
Через сугробы пробирался след лыжни,
Теряясь в тишине изгибом поворота,
Небрежной складкой белоснежной простыни,
По высшей воле безобидной сумасброда.
Клюют рябину дерзкой стайкой снегири,
Всех оглушая громким писком и сумбуром.
Плывёт над лесом нежно-томный свет зари,
Как будто небо краску плавно зачерпнуло
И щедро льёт потоком лёгким через край,
Прозрачно-тонкой, чуть заметной светлой марью,
Бери её и в чистом поле расстилай
Всё завершая безмятежной пасторалью.
Свеча погасла и затихло за окном.
Свернулись сумерки вуалью милосердно.
И только, лист дыша свободно и легко,
Светился радостью в объятиях мольберта... |
