Скамейка

Я сажусь на скамейку, где сидели мы вместе,
В руках спички - зажигалка потеряна,
Как терпение и снисхождение,
Как и вера в тебя и в доверие.

В сердце снова еще одна трещина,
По частям собрано и покалечено.
Ты еще один повод увечия -
И единственный способ лечения.

Поднимаю голову вверх,
Вижу те же звезды и дерево:
Ничего не меняется, кроме
Инфантильного ко мне отношения.

Я так великодушно глупа,
Утонула в попытке понравиться,
В надежде слышать другие слова,
Но убийственно:
“Какая мне разница?”

Горечь в горле и кашель болезненный,
В темноте твои руки мерещатся,
Равнодушнее нет, чем “прочитано”:
Я же знаю - ничего не изменится.

Вот бы снова дрожать мне от холода,
Как тогда, в тот единственный раз,
Потеряться в занятиях и хлопотах,
Чтоб молчание не вгоняло мне страх.

Посторонним вход запрещен
В принципиальность моих убеждений,
Не сберегла и лимит моих слез -
Исчерпался на фазе смирения.

Ты втихую все видишь и смотришь, как в щель,
В глубину души рвано-красной,
Как палач перед жертвой, до кончины моей -
Повторяй свои колкие фразы.

Слушать грустные песни,
В одну точку смотреть -
Так приятно и душеполезно,
Ковырять и не дать затянуться навек
Перманентным сердечным порезам.

И мне снова стало невесело:
Эпизоды длятся неделями,
Я теряю свое равновесие,
Поступательно лишаюсь спасения.

Мокрые джинсы от этой скамейки,
Звезды ближе стали, чем ты.
Свою прикрываешь растерянность,
Но правду видно со стороны.

Не уснуть и глаза не смыкаются,
Вдох тяжелый, как камень на дне.
Все сижу и жду неизвестности,
Превращая сознание в бред.

Ты бы знал сколько раз в моем сне
Становился ты кроткой мечтой,
Даже если молчал, был другой -
Чутко добрый и честно живой;
Просыпаться от этого - словно
Отрывать с кровью склеенный бинт,
Возвращение в реальность сравнимо
С состоянием, будто убит.

И я знаю, это только со мной,
И я знаю, ничего не поймешь,
И я знаю, если умру -
Ни на секунду ты не всплакнешь.