Я строил дом большой и светлый,
Чтоб каждому в семье, был уголок.
Старался я построить его спешно,
Спешил я так, как только мог.
Не доедал порой, носил обноски,
На сэкономленные деньги, строил я,
Но, что-то видно экономил я не очень,
Коль стройка затянулася моя.
И вот настал тот день, когда я важно,
Шагнул на новое крыльцо,
Завел семью и всем отважно,
Замолвил красное словцо.
О том, что дом отныне отчий,
Теплом согреет сыновей,
И дочерям в порядке каждой,
Найдет по горнице своей.
И вроде радоваться надо,
Ведь дом построен на века,
Но вижу, что не радо чадо,
Стоят и опускают вниз глаза.
Отец, прости, я должен буду,
Уехать свататься в село,
Обратно может не вернуся,
Уж больно ехать далеко.
И я отец поеду в город,
Не стал таить и младший сын,
На то найдется крепкий довод,
В учебе заложить хочу почин.
На дочек я взглянул уже с обидой,
Увидел, их смущенный взгляд,
А у калитки с гривой взвитой,
Парней пол дюжины стоят.
Хожу теперь по дому за женою,
По каждой горнице пройду,
В оконца выгляну с тоскою,
И дальше думу я веду.
И вроде экономил, не ленился,
Работал с ночи до утра,
В два раза чаще я постился,
Но поздно дом построил я.
Зачем построил я его, не знаю,
Уж точно не для нас с женой,
Без капли слез его я променяю,
Пусть он мне милый и родной.
На ту лачугу, в пять аршинов в ширь,
Где покосившись, тлела печка,
Где за окном подглядывал снегирь,
И бились в унисон четыре маленьких сердечка. |
