В пути болели, помню, гланды, врач обещал: "Лекарство дам", а утром воды Нидерландов и развеселый Амстердам.
Был бар уютный, рядом с портом, сигара толстая в руке и чудо в платьишке коротком и мелочь где-то в кошельке.
Тут боцман вякнул: " Что уснули? Мы из России, не с Мали. Уж, коль, приспичило так сильно, гони зеленые рубли!"
Пустили комелек по кругу, и стали спичку доставать, и подфартило Лехе, другу, которому, на все плевать.
Он говорил: " Паскуды бабы, продажней в мире нет существ!" Он называл женитьбу рабством, и на дух не терпел невест.
А тут загреб в ладошку баксы, нас как-то странно оглядел, спросил: "У шлюх такая такса?", и сделался лицом как мел.
Ушел, мы виски с содой пили, смотрели на продажных дам, и через час уже забыли, что это город Амстердам. Да, нам во всех портах неплохо, пусть будет холод или зной, но тут причаливает Леха и тащит девку за собой. И явно, не в себе немного, взъерошен и растрепан весь, и говорит: "Она со мною, а нет, так я останусь здесь!" И, ничего не объясняя, уселся, а она стоит, тушь на ресницах свечкой тает и струйкой по лицу бежит. Мы знали, не пустышка Леха, а настоящий мореман, и принял он не больше стохи и точно не курил дурман." Ты это что, серьезно, хлопец?"- спросил, минуту переждав, наш все видавший в мире боцман, из блюда морду приподняв, но, обменявшись с Лехой взглядом, он моментально протрезвел и сообщил - " Поможем, ладно, тут на наперсток водки дел". Деваху в паренька одели, в каюту к Лехе провели, весь рейс расспрашивать не смели, хоть, разумеется, могли. Они сейчас живут в Одессе, друг Леха и его жена, он мне сказал: "Мир точно тесен, любимая же в нем одна" |
