А. Маковскому
Крохи вина подобрал из стакана,
осенью ночь начинается рано,
вот уезжает последний старик,
и семафор под ногами горит.
Мысли прочитаны, руки согреты,
поезд в ладонь уходящего лета
скоро тебя увезёт и простит,
жёстким случайным вагоном почтит
Но не последние проводы, если –
в зиму умри, а к лету воскресни,
только б тебя до весны приберёг
под телогрейкой языческий бог.
Стелет туман, словно дым сигареты,
губы прочитаны, мысли согреты,
небо откроет на рельсах звезду –
выберешь эту, а может быть, ту,
что над затылком всегда тебе светит,
и одиночество выстрелом метит,
прямо на небо, на ту высоту,
где разметало другую листву.
Шпалы холодных остуженных лестниц.
Поезд взбирается и куролесит.
Я возвращаюсь по рельсам домой,
тихо шурша по листве головой.
1989 |
