Сначала. Бред обыденно ночной,
запомнить сложно не поэту.
И вот сидишь почти больной,
и лепишь графоманскую котлету.
На есть чтецам,
что так же ночью, иль
в сумерках, иль пред окном,
терзают мысль.
О чем сказать когда забыл,
а мысль была прекрасна?
И надо ли бумажку подложить
на следующий или бездарно?
Расслабиться? А может подождать?
Вдруг снова будет?!
От озарения не заснуть что мир разбудит.
И скачут мысли, строчки и слова,
по клавишам с волнением,
а жизнь по-прежнему права,
лишив нас памяти в прозрениях. |