Я сплю беспробудным Адамовым сном,
От сильных эмоций порой содрогаясь,
С тревогой в подушки зарывшись лицом.
То дыша полной грудью, то задыхаясь.
Сомкнув плотно створки взора бойниц,
Полны предвкушенья, ресницы порхают.
Нескромен тот танец дрожащих ресниц,
Пока на судьбу мои очи взирают.
Во сне, я всё время кого-то зову,
С запечатаных уст лишь стоны роняя,
И нередко рыдаю. Точнее — реву,
Что есть силы лопатки и плечи сжимая.
Иначе же пальцы рвут пустоту,
С надеждой и страхом фантомы хватают,
И режутся, мелко, об остроту
Того, чем реальный мир окружает.
Тревога, под ручку, с верой идёт.
Они так сроднились, что почти неразлучны.
Возлагают на грудь возвышенный гнёт,
Для которого счастье с любовью — созвучны.
Искалечил все ноги, блуждая во снах
Так долго, что отдых приносит усталость.
Я ворочаюсь нервно, вопрошая в сердцах,
Как долго ещё сновидеть осталось...
|