А
Сонет – духов пленительный настой,
Чей душный аромат всегда бодрит,
Искусно обработанный нефрит,
Что будит мозг изысканной игрой
Лучистых граней и несет покой
Душе, закоченевшей от обид, –
Божественно спрессован, соткан, слит
Умелой поэтической рукой.
Увы, мне не дано рождать на свет
Мелодий, что с тосканскими на ты;
С октавой неувязка, и сестет
Практически почти сошел на нет.
А мой сонет далек от красоты –
Он веет скукой и похож на бред.
Б
Пусть итальянским ты не овладел,
Но обладаешь вкусом знатока,
Найди себя в сонете, что сумел
Петрарку возвеличить на века.
В его строках, подогнанных точь-в-точь,
Глубоких мыслей сказочный объем.
Так сумерки, перетекая в ночь,
Являют то, что было скрыто днем.
Но саксов из металла создал Бог:
Увидев цель, мы рвемся на прорыв.
Наверно, лишь сонет бы нам помог
Направить мысли, обуздать порыв
И, выдав все, что было на уме,
Закончить стих коротким резюме.
Sonnet Study
А
Sonnets are sighs, breathed beautiful and brief
From spirits sobered by their weight of dreams;
Figures in jade whose perfection gleams
A tortured thought too luminous for grief,
Shaped with that ecstasy which brings relief
And rest, distilled from woe’s encircling streams.
Solemn and high the poet’s chosen themes,
Their stray tones gathered to a stately sheaf.
Not mine to mould such Tuscan symphonies,
Wherein each note must sound the singer’s mood;
Octave advance and sestet retrogress
In subtler turns than common vision sees;
Dulness stands lost in an enchanted wood
Pathless to eyes untouched by loveliness.
B
The subtle mind in subtle tones can speak,
Nor trip in paths Italianate;
Finding the door for which his wishes seek
In the slow sonnet which made Petrarch great.
Such ordered shadings, drawn with grave intent,
A thousand charms of musing bring to light,
As brooding dusk reveals in his descent
The countless day-enshrouded orbs of night.
But we, of plainer, hardier metal wrought,
A straighter path demand, whose hedge and goal
May suit the Saxon’s undivided thought,
And guide his changeless impulse, warm and whole:
Summing his message in one final shout
That speaks his mind and drowns all wavering out.
|
Сонет Шекспира на английском языке
С переводом С. Я. Маршака,
My mistress' eyes are nothing like the sun;
Coral is far more red than her lips' red;
If snow be white, why then her breasts are dun*;
If hairs be wires**, black wires grow on her head.
I have seen roses damasked***, red and white,
But no such roses see I in her cheeks,
And in some perfumes is there more delight
Than in the breath that from my mistress reeks.
I love to hear her speak, yet well I know
That music hath a far more pleasing sound;
I grant I never saw a goddess go -
My mistress when she walks treads on the ground.
And yet, by heaven, I think my love as rare****
As any she belied with false compare.*****
Sonnet 130 by William Shakespeare в оригинале
Ее глаза на звезды не похожи,
Нельзя уста кораллами назвать,
Не белоснежна плеч открытых кожа,
И черной проволокой вьется прядь.
С дамасской розой, алой или белой,
Нельзя сравнить оттенок этих щек.
А тело пахнет так, как пахнет тело,
Не как фиалки нежный лепесток.
Ты не найдешь в ней совершенных линий,
Особенного света на челе.
Не знаю я, как шествуют богини,
Но милая ступает по земле.
И все ж она уступит тем едва ли,
Кого в сравненьях пышных оболгали!
Сонет 130 в переводе Cамуила Маршака
Ее глаза на солнце не похожи,
Коралл краснее, чем ее уста,
Снег с грудью милой не одно и то же,
Из черных проволок ее коса.
Есть много роз пунцовых, белых, красных,
Но я не вижу их в ее чертах, -
Хоть благовоний много есть прекрасных,
Увы, но только не в ее устах.
Меня ее ворчанье восхищает,
Но музыка звучит совсем не так.
Не знаю, как богини выступают,
Но госпожи моей не легок шаг.
И все-таки, клянусь, она милее,
Чем лучшая из смертных рядом с нею.