В тот год чинил я нашу крышу.
Рукастым был - мне тридцать лет...
Латаю шифер и вдруг слышу:
- Пора, любимый, на обед...
Внизу жена - краса-красою
В новейшем норковом манто,
С длиннющей русою косою
И как у школьницы - с бантом.
Весна была такой холодной,
Ещё лежал местами снег,
А я, когда я был голодный,
Был фантазийный человек.
Решил искусством акробата
Жену, скатившись, удивить,
С надеждой на длину каната,
Что должен был остановить.
И заскользил на пятой точке,
Как в детстве с горки и смеюсь...
Уверен - дёрнусь на цепочке
И на краю остановлюсь.
Жена стоявшая у грядки
Была уверена вполне,
Что со страховкой всё в порядке
И распростёрла руки мне.
А за спиной - ведь, что нелепо,
Где посадил кусты из роз,
Сгрузил намедни из прицепа
Наироматнейший навоз.
Не повезло...Всей массой тела
Слетел воробышком к жене.
Она и пикнуть не успела,
Как оказалась на спине.
В деревне той такого мата
Не выговаривал никто.
Я бы сказал - витиевато,
В дерме и норковом манто.
Жене, признаюсь откровенно,
Другую шубку приобрёл,
Но с той поры и это ценно,
Она зовёт меня Орёл.
|
