Это не было смертью: все умирали.
Это не было смертью: мы гибли
и раньше
в рутинных авариях и на полях.
Получали повестки, писали
родным письма.
А ставки росли и все из-за нас.
Погибали не на той странице
календаря.
Разбросанные по горам
на пятьдесят вёрст, ныряли
в стога сена,
ругались с друзьями.
Сгорали на линиях фронта,
невиданных раньше.
Умирали как тётушки
или как домашние зверушки,
или как иностранцы.
(Когда мы закончили школу
все ещё было живым для нас.)
Из новых самолётов с новым
лётным составом
мы бомбили полигоны в пустыне
или на морском побережье,
стреляли по мишеням,
ждали результатов и стали
резервом,
когда однажды утром проснулись
над Англией, в оперативной
обстановке.
Было без разницы: но если бы
мы погибли,
это было бы ошибкой,
а не несчастным случаем
(ошибку может сделать каждый)
Читали нашу почту, считали
наши вылеты
на бомбардировщиках,
названных в честь девушек,
сжигали города о которых
учили ещё в школе.
Пока наши жизни не иссякли,
наши тела лежали среди тех,
кого мы убили и кого никогда
не видели раньше.
Когда мы держались достаточно
долго, нам вручали медали.
Когда мы погибали, они говорили:
У нас небольшие потери."
Они говорили:"Вот вам карты!"
и мы сжигали города.
Это не было смертью, нет, никогда.
Но ночью я погиб,
приснилось, что я погиб.
А города спросили:"Нужели ты погиб?"
Мы рады, если это ты."
Но за что я погиб? |
