Я умираю под забором.
Глаза открыты, воздух светел.
В моих карманах шарит вором,
Продуманный судьбою ветер.
Нет, я не пьяница, не нищий,
Не хулиган, не урка в чине.
Скатился я на это днище
По несмываемой причине.
Похоже, я забыл о Боге,
И Он, покрыв меня позором,
Взорвал мне сердце на дороге
Перед Своим священным Взором.
В районе мусорного бака
Дана мне участь никакая.
Я умираю, как собака,
И никого не упрекаю.
Казалось, лучше бы в постели
(О, мне тесны мои одежды!),
В моем приговоренном теле
Молчит последняя надежда.
Пожалуй, не бывает хуже.
Я век смеялся над судьбою.
Лежу один в весенней луже,
Смотрю на небо голубое
И никого не беспокою.
Но, что сказать о человеке?
Мой ангел доброю рукою
Мне тихо закрывает веки.
- Грешил! - кричу последним стоном, -
Спал, предавал, шутил о Боге.
Судите по своим законам,
И по законам будьте строги!
А Небо говорит: Послушай,
Для нас важней твои потери.
Скажи, кому ты отдал душу,
В какие ты стучался двери?
Ведь счастье ни в грехе, ни в славе.
Оно дается изначально.
И здесь, в святой небесной лаве,
Расплавятся твои печали.
- Я молод был, я принял Вечность.
Господь, Ты, верно, помнишь это.
Я женщину любил в тот вечер,
Создание огня и света.
Она во мне искала брата!
Лишь ночь любви в моей анкете...
Лечу над кромкою заката,
Молюсь и растворяюсь в свете.
И тают тучи грозовые,
И линии ночного платья...
Я вижу образы живые,
Я чувствую ее объятья!..
|