Тихо скрипит половица,
бабушка свет выключает.
Ночью безлунной не спится,
тихо шепчу:
– Почитай мне.
– Миленький, – грустно вздыхая,
гладит по спинке ладошкой.
– Дата сегодня плохая,
братика вспомнила, Лёшку...
...Мама нас ростила строго –
не забалуешь, накажет.
Пухленьким, розовощёким
было сокровище наше.
Трудно потом стало очень,
в сорок втором проклятущем.
Голод-злодей днем и ночью
взрослых и маленьких мучил.
Плакал братишка родимый,
тюрю просил, ангелочек.
Пару годков ему было...
Помню, тогда ближе к ночи
мама вернулась довольной
с грустной, но всё же улыбкой –
крупные твёрдые зёрна
кто-то по полю рассыпал.
Кашу сварили на славу,
Лёшенька ел за две щёчки,
сразу за папу и маму,
жадно глотая комочки.
Мама сама не поела,
мне положила немного.
Утром, едва засветлело,
стало братёночку плохо.
Глазки его закатились,
рвало до крови багряной.
Лёшенька так и не вырос.
Только одна я у мамы.
Ровно полвека минуло,
как потеряли мы Лёшу.
Ангел ты наш белокурый,
не сохранил тебя Боже.
В зёрнах был яд не случайно –
немцы для нас разбросали...
...Внучек, прости, что печалю.
Дата сегодня плохая. |
